В коем-то разе Анка не одернула руку, а только сжала ее в кулачок, что позволило тебе накрыть ее руку полностью.
- Д-да, хорошо, - покладисто согласилась она, - я тоже думаю… - тут до девушки дошло, что ты предлагаешь, и она, наконец, слабо улыбнулась, выдав, - Дурак! – но на этот раз ругательство прозвучало не обидным, а было сказано очень тепло и непривычно мягко. – Все вы, браты, только обо одном и думаете! Хорошо – но бди в четыре глаза. И я, - она сглотнула, - тоже буду.
Ждать вам пришлось недолго – около квадранса. Ну как – недолго? Квадранс хорошей беседы пролетает незаметно, а квадранс лежания за смердящим трупом и наблюдения за толи мертвым, толи нет хаоситом кажется почти что вечностью. Но и у тебя, и у Анки терпения и упрямства хватало, поэтому вы не стали суетиться и нервничать, а продолжили внимательное наблюдение, за что и были вознаграждены.
Со стороны саркофага что-то заклокотало, словно гигант полощет род воду, засвистело не ощущаемым кожей ветром – и громадина в доспехах колыхнулась. Раз, другой – и замерла. Но шум не смолкал, разве что став тоньше и протяжней и напоминая зудение комара над ухом. И когда гул стал почти невыносим, что-то лопнуло со звуком порвавшейся струны, и от тела во все стороны начали расходиться синеватые светящиеся волны, похожие на щупальца. И слава Сигмару, Ульрику, Урсуну и всем другим светлым богам, что поднимались они вверх, не зацепив вас.
Хаосит снова дернулся, но на сей раз куда активнее. С резким металлическим лязгом сжалась на краю могилы стальная перчатка, и тяжелое тело попробовало подняться. Ты видел, как натянулись цепи, как с превеликой силой гигант тянул наверх корпус и руку, практически слышал, как надсадно трется железо о железо. Рывок и рывок, и еще один, и снова. Молчаливый, и от того еще более страшный воин Темных Богов, от которого исходил неестественный свет, пытался освободиться, и становилось ясно, что то, когда он вырвется на свободу – лишь вопрос времени.
Наконец гигант перестал биться медведем в силках и замер. Свечение плавно втянулось в щели на броне, и перед твоими глазами замерла прежняя картина – неподвижный мертвец в раскопанном могильнике, на первый взгляд выглядящий не живей, чем тела окрест. Сбоку тихо выругалась Анка, и ты слышал в ее голосе одновременно и страх, и облегчение.
Но прежде, чем вы успели что-то предпринять, откуда-то сзади, со стороны холмов, послышался недолгий шум, до зубовного скрежета напомнивший тебе камнепад в горах. Там, где располагались вы с Анкой, не было видно, что стряслось. Зато оставшимся на холме приятелям, судя по всему, картина предстала в полном объеме – и явно им не понравилась. До вас донесся обрывок изумленного вскрика, потом над холмом показалась чья-то голова, а потом все снова почти стихло.
Почти – потому, что если напрячь слух, сзади все равно доносилось шуршание отдельных падающих камней и какой-то новый, похожий на размеренный стук звук. Но все это было не близко – вокруг по-прежнему царили не самые приятные, но тишина и спокойствие.
- Кажется, там у них беда, - одними губами прошептала твоя спутница. Рвем туда?