Рано утром в райончике под названием «Старый Хиттерфилд» в окнах первого этажа небольшого здания из красного кирпича можно было увидеть молодого мужчину с бледной кожей и выразительными чертами лица, расхаживающего из стороны в сторону, покусывающего губы и даже периодически задевающего углы тумбы, не обращая на это никакого внимания. Молодой частный сыщик, несмотря на способность сохранять самообладание даже в самых необычных ситуациях, не находил себе места от волнения. Любой знакомый Лукаса, увидев его в таком необычайно возбужденном состоянии, сильно удивился бы, так как бывшему следователю было не свойственно так сильно демонстрировать волнение.
Сам же мистер Эттингер, являясь обладателем системного мышления, а также имея практику раскрытия дел, связанных с какими-либо странными явлениями (дела же эти в действительности ничего сверхъестественного не содержали), и на десятую долю не демонстрировал собственных переживаний, которые испытывал после пробуждения.
В ночь на первое апреля, после бурной деятельности по обустройству в собственном, недавно снятом офисе, ему приснился удивительный сон, содержание которого по необъяснимой причине накрепко отпечаталось в его голове, хоть обычно детектив основательно забывал любой сон, едва разлепив глаза. В том сне Лукас стоял на месте подсудимого посреди пустого зала суда, или же почти пустого. Этим самым «почти» была ослепительной красоты женщина в широком греческом хитоне синего цвета и с повязкой на глазах. Хоть и выглядела она незрячей, Лукас чувствовал, что его нутро буквально прожигают взглядом, выставляя все грехи, что когда-либо совершал мужчина, на всеобщее обозрение. Через несколько секунд, показавшиеся подсудимому часами, женщина произнесла:
– Достоин.
Всего одно слово, практически лишённое эмоций, вызвало в прежде всегда спокойном течении мыслей Эттингера небывалые колебания. Его мучало множество вопросов, главный из которых был: «Достоин чего?».
– Достоин стать тем, кто будет судить, Лукас, – уже тёплым тоном ответила на вопрос-мысль богиня (а то, что это была именно богиня, детектив, не смотря на отсутствие какой-либо веры, прекрасно осознавал своей интуицией, также как прекрасно осознавал, что любые его мысли не были секретом от неё).
В следующее мгновение обстановка изменилась. Теперь Лукас стоял на месте судьи, там, где секунду назад стояло божество.
– В результате некоторых процессов у тебя пробудились сверхъестественные силы, Лукас Эттингер, и они позволили тебе установить связь со мной, ведь твоя душа, как и моя, жаждет справедливости для этого мира, – произнесла ныне невидимая богиня. – Однако, мы не можем долго общаться, ведь ты ещё так слаб и долго не сможешь выдерживать пребывание в моём домене. Ступай пока что, но знай: мы ещё пообщаемся в будущем. И да, моё имя Фемида! – торжественно прогремело на весь зал суда.
Мгновение, и весь зал испарился, как сон сыщика. В холодном поту Лукас проснулся в собственном офисе, часть которого служила ещё и его домом. Теперь в центре груди мужчина ощущал комок чего-то холодного, строгого, но в то же время честного. Чего-то, что никак не объяснить рационально. И это пугало столь рациональную личность…
«Что это за чувство появилось у меня в груди? Мне бы не помешали объяснения…» – пронеслось в голове Эттингера.
К сожалению, времени их искать не было. Пора было приводить себя и офис в порядок, и, в целом, готовиться к рабочему дню. Утро субботы обещало принести пару клиентов – мужа и жену, у которых вот уже как два дня пропала дочь. Что-то подсказывало бывшему работнику полиции, что её родители, убитые горем, ворвутся в офис подобно урагану. Они будут цепляться за него, как за соломинку, последнюю надежду вернуть дочь домой. Лукас пусть и понимал такое поведение, но очень уж не любил его, хоть и умело скрывал за вежливостью и профессионализмом своё отношение к сентиментальности. Для него, холодного прагматика, это будет испытание посерьёзнее, чем некоторые перестрелки, что бывали в прошлом. Да ещё и этот сон с Фемидой… Лукас чувствовал, что все его проблемы в Хиттерфилде только-только начинаются…
