[Wh40K] В погоне за тенью | ходы игроков | В погоне за тенью

- Укрываемся внутри и ждём их прихода.

До сих пор скрывавшийся во мраке раптор оставался на своём посту вне поселения, тщательно следивший за ситуацией вокруг. Но когда в воксе послышался приказ Гелиоса, Острый глаз вступил в деревню, выйдя к начавшим ни с того ни с сего праздновать людям. Не обращая на них ровно никакого внимания, Марк направился прямиком к центральному зданию, и войдя внутрь, увидел подвешенный на цепях труп тиранида. "Так вот кого местные зовут Падшими Ангелами..." - мелькнула мысль в голове разведчика, после чего тот обратился к апотекарию за получением контекста.

Узнав о решении саламандры дать бой генокрадам, Острый глаз вышел наружу и окинул деревню взглядом, размышляя о подготовке к битве. "Три кучки хлипких хибар, единственное одноэтажное здание из камня, три широкие улицы и небольшой отряд гесатов - не самые лучшие условия."

Гелиос хочет использовать солдат СПО, чтобы купировать выходы из деревни, не допустить отступления противника. Соответственно, найти место для засады должен был Марк. Долина Смерти находилась к западу от поселения, и противник, скорее всего, придёт оттуда. Гелиос дал распоряжение людским частям во время боя взять на себя восточную и южную улицы, и разместить их следовало так, чтобы они могли вовремя вступить в бой, но не быть учуянными раньше времени сенсорами генокрадов. Пройдя вокруг деревни, Острый глаз уже имел некоторые представления о том, где их можно было бы разместить. И дождавшись прибытия в деревню обеих частей СПО, повёл их и Николаса за собой, показывая места, где они должны были сидеть в засаде. В этих местах земля уходила вниз, и за этим изгибом можно было спрятаться от взоров со стороны деревни.

- Здесь вы будете ждать тиранидов. - сухо сказал раптор комиссару.

Вернувшись, Острый глаз обратился к апотекарию.

- Соломон, брат, - голос Марка оставался холодным, но в холоде этом мелькнула небольшая запинка - ты хорошо говоришь. Убеди жителей поселения отдать мне порох для их мушкетов. Я сделаю взрывчатку.

Та ситуация, в которой они готовились встретить врага, была не лучшей, но при грамотном подходе можно было извлечь для себя пару небольших преимуществ.

Главный редуктор заметно сжался, не столько от выверенного прикосновения саламандра, сколько от колоссального груза ответственности обрушившегося на его плечи. Ангел избрал его для миссии и староста всем своим видом демонстрировал готовность исполнить её со всем необходимым рвением - насколько бы тяжело это не было и какую цену придётся за это заплатить. Когда же Гелиос закончил говорить, старик расшаркался в поклонах и заспешил объяснять план остальным мусорщикам, но был остановлен Соломоном, передавшим тому просьбу раптора.

Идея отдать порох - единственное средство самозащиты - не вызвала ни в нём, ни в других железнословах, никакой радости. И из-за этого, потомку Сангвиния пришлось вступить с ними в продолжительную беседу, не требуя, не повелевая, но объясняя и рассказывая им о том, что будет происходить дальше и насколько ничтожны шансы простого смертного в схватке с чистокровным генокрадом: независимо от того, вооружён он примитивным огнестрельным оружием или нет. Способность к эмпатии, которую часто демонстрирует апотекарий, более хладнокровный Гектор часто открыто называет слабостью, затмевающей сознание воина, но сейчас именно эта его особенность помогла подготовить племя к неизбежному бою, равно как и добыть необходимые Острому глазу материалы. Порох, немного фуцелина, загадочную гремучую смесь добытую из древних машин и батареи от нескольких лазганов - умелые руки разведчика собрали из этого бомбу, неуклюжую на вид, но от того не менее смертоносную.

А вот выбранные для гесатов позиции не показались Марку оптимальными, но, похоже, иного выбора не было. Возглавляющий их комиссар, ожидаемо, не был доволен предстоящим планом, но ограничился тем, что устно выразил своё с ним несогласие, при этом, будучи вымуштрованным солдатом, всё равно принялся его безукоризненно исполнять. И даже мгновенно восстановил дисциплину, стоило первому из бойцов предложить какую-то глупость.

- Вы больше не СПО из забытой Императором дыры, - грозно рявкнул он, на корню подавив любые возражения. - Его милостью, отныне вы - Имперская Гвардия. И настало время вести себя соответствующе!

И в тот момент, когда космодесантники вновь собрались у святилища дабы оценить проделанную работу, произошло то, чего никто ожидать не мог... По утопающему в могильной тишине цеху прокатился раскат грома, сопровождаемый сиянием молний, каскадом пронёсшихся по висящим под высоким потолком катушкам: на краткий миг, всё пространство вокруг озарилось чистым светом, настолько ярким, что даже авточувства оказались забиты помехами, но уже через один быстрый удар сердца на руины вновь опустилась удушающая тьма.

Для всего племени это оказалось неожиданностью. Воспринятой не то как знамение скорого конца света, не то поворотного момента истории. Сперва они рухнули на колени, начав неистово молиться, но постепенно, всё же пришли в себя, наполнившись необычной мрачной решимостью: что бы это не значило, приближался конец времён, и железнословы намеревались встретить его с достоинством, уверенно следуя за Повелителем Пустоты и его Чёрными Ангелами.

А ещё через несколько часов, Истребительная Команда, наконец, воссоединилась, пополнившись ещё двумя братьями. Опустошитель встретил Кириенна у ворот лагеря гесатов и не став тратить время на пустые разговоры, повёл того к деревне мусорщиков, следуя известным ему ориентирам. О ситуации он поведал кратко и сдержано, а единственным отблеском эмоций стало заметное раздражение некомпетентностью смертных, проявившаяся как во время ситуации с захватом склада Депортамента Муниторум, так и сейчас, в случае с плазменным реактором. И добравшись до командира, он отчитался о проделанной им работе.

Ритуал эксплуатации реактора был нарушен, что страшно гневало его машинного духа. А потому, не имея, по его словам, иного выбора, Гектор отключил от него весь лагерь Астра Милитарум, погрузив тот во тьму и вынудив полагаться на такое же примитивное освещение, как и поселение мусорщиков. Но с другой стороны, следуя за естественным стремлением священного механизма, он направил вырабатываемую им движущую силу в цепи всего суб-кластера... Тем самым, сделав первый шаг к тому, чтобы сюда вернулась благодать Омниссии.

Подготовленный братьями план он встретил с ледяным безразличием: судьбы аборигенов его не волновали и всё что интересовало Сына Медузы, так это возможность сразиться с чистокровными генокрадами... Для того чтобы истреблять ксеносскую мерзость Гектору никакой особенный повод не требовался.

И вот, заняв позиции, космодесантники провели в засаде ещё несколько часов. То и дело проваживая от себя железнословов, с завидным упорством пытавшихся устроить вокруг них торжественный молебен. А потом... По всему селищу пронёсся безмолвный шёпот ужаса.

Как и предпологал Гелиос, проивник прибыл по маршруту, который они с братьями обозначали как "альфа". Это были два гибких чудовища, с шестью конченостями, то прямоходящие, тем самым будто-то издевательски пародируя священный облик человека, то опускающиеся сразу на все свои когтистые лапы, становясь похожими на животных. Следуя плану, генкорадов за собой вёл сам главный редуктор, заметно дрожа от страха, но силой воли заставляющий себя делать шаг за шагом, увлекая Падших Ангелов к месту засады и что-то им рассказывая сорвавшимся в шёпот голосом...

Ещё шаг. И ещё один.

Вот одно из чудовищ остановилось и вытянувшись во весь свой рост, ни в чём не уступающий таковому у боевых братьев, попробовало воздух извивающимся языком.

Мгновение, и взмахнув прочными как адамант когтями, генокрад одним ударом распотрошил обречённого старосту, а затем они оба бросились к святилищу, двигаясь со скоростью недоступной даже Ангелам Смерти. Но не только не-человеческая подвижность была их сильной стороной - в этот же миг, на сознание боевых братьев обрушился психический шторм, чужеродный и отвратительный, будто в разум единомоментно вцепились десятки когтей, зубов и вопящих голосов. Не способных нанести прямого вреда, но пытающихся сбить мысли и нарушить координацию действий.

При приближении чистокровных генокрадов Гелиос медленно поднялся на ноги, выходя из состояния неподвижной медитации. Мышцы были расслаблены, разум - чист и сосредоточен. Это было редкое, почти совершенное ощущение полной ментальной и физической готовности к бою.

В тот же миг на разум Гелиоса обрушилась волна чуждого давления - психический шторм генокрадов, полный голодных шёпотов, визга и ментальных когтей, рвущих сознание. На долю секунды чужой разум попытался прорваться сквозь его мысли, но Гелиос лишь стиснул зубы, и сжал крепче тяжелый огнемёт.

К сожалению, твари сумели обнаружить засаду. Но это ничего не меняло - жертва сама пришла к охотникам. Вероятно, эти генокрады ещё никогда не сталкивались с яростью Астартес, и потому двигались так уверенно и вызывающе. Очень скоро они узнают, что Астартес не ведают страха.

Гелиос отметил про себя, что теперь их ряды усилили Палач и Гектор - мощь отряда возросла кратно. Враг почувствует это в полной мере.

По внутренней связи он проговорил монотонно:
- Братья, обогрим же кровью ксеносов эту землю. Эта земля принадлежит Императору!

Он видел перед собой лишь две цели. Первое - это нельзя было допустить, чтобы специалисты по дальнему бою завязли в ближнем бою. Гелиос выбрал стратегему «Маллеус» - метод быстрой ликвидации сильнейших врагов. Концентрированный огонь всех космодесантников должен был сокрушить первого генокрада за считаные мгновения, а второго - связать в бою лучшими дуэлянтами.

- Вести сосредоточенный огонь по ближайшей цели, - приказал он. Ближайшая цель была вся в крови старосты, очень жаль этого старика. Генокрад умрёт в мучениях за это убийство.

- Соломон, Палач, - добавил сержант, - второго берёте на себя. Зарубите его.


С этими словами Гелиос поднял тяжёлый огнемёт и, с хищной улыбкой под шлемом, обрушил поток пламени на ближайшую цель. Языки священного огня вырвались из ствола, заливая ксеноса ослепительным светом и жаром.

Кириенн отсалютовал командору клеймором.
— Караул Смерти приветствует смертных! — он лязгнул мечом о щит, и с трещащим электрическим звуком активировал оба силовых поля — Ведь какое право вы, чужие, имеете на жизнь?
Печатая шаг, космодесантник двинулся в атаку, бесстрашно встречая взгляд генокрада своим, пристально-голубым выражением глаз.

Завершив приготовления к бою, Острый глаз вернулся в здание бывшего цеха, и принялся ждать. В отличие от Гелиоса, Марк не ушёл в медитацию. Он встал на точке наилучшего обзора, и замер, неся безмолвный дозор. Лишь его сервоприводы время от времени тихо гудели при повороте раптором головы. Если что-то произойдёт, он даст знать своим братьям.

Присутствие ксеносов сказалось на самом воздухе вокруг. Острый глаз почувствовал исходящую от противника чужацкую ауру, и он тихо предупредил Гелиоса. Однако тот, видно, тоже это почувствовал, ибо уже выходил из состояния медитации. Прижав поближе свой "Сталкер", Марк кивком указал на идущего в их сторону старейшину, в сопровождении двух генокрадов. Он затаил дыхание, следя за движениями противника. По опыту раптор знал, насколько быстрыми могут быть эти существа. И догадливыми. В мгновение ока один из них лишил жизни старика. Враг прознал об их присутствии.

- Вести сосредоточенный огонь по ближайшей цели.

Хоть враг и был быстр, задача Острого глаза оставалась неизменной. Выскочив из здания, он по стене начал быстро карабкаться вверх, и оказавшись на крыше, встал на одно колено, придавая себе больше устойчивости. В перекрестье прицела показалась окровавленная фигура тиранида. Ксенос, словно почувствовав на себе взгляд астартес, обратился к нему, словно концентрируя свою дезориентирующую силу на рапторе. Космодесантник старался сопротивляться, но черты начали предательски расплываться, теряя чёткость.

Встав рядом с Гелиосом, опустошитель Сынов Медузы также решил утопить приближающегося ксеноса в потоке пылающего прометия и вдвоём они создали настоящий огненный смерч, вот-вот готовый перекинуться на соседние строения. Во время прошлой схватки, подобная стена огня смогла остановить натиск аберрантов, в мгновение ока обратив их монструозные туши в угли и пепел, но сейчас, порождение ужаса из глубин космической пустоты продолжало двигаться вперёд и только его грозный рык сорвался в озлобленное болезненное шипение.

Но куда более жарким, чем пламя исторгаемое из двух огнемётов, оказался гнев зародившейся в душе апотекария. Разумеется, он слышал приказ командира. Ясно видел целью, в которую его направил саламандр, подобно масс-реактивному боеприпасу выпущенному из болтгана. Но сперва он чуть промедлил пропуская вперёд Палача, разумно давая дорогу оснащённому штормовым щитом брату, а затем, вместо движения, вскинул болт-пистолет и открыл огонь не по своей цели - а по объятому пламенем генокраду...

Прометий уже стёр кровь мученика с хитина генокрада, но решительный позыв, исходящий откуда-то из глубин сознания, требовал расплаты за каждую пролитую каплю невинной крови. Он требовал мести. Жаждал возмездия. И ни одна преграда во Вселенной не могла удержать потомка Ангела от того чтобы обрушить кару на врага Человечества. Именно этот гнев, эта ярость, помогли ему отринуть обрушившийся на боевых братьев пси-морок, но уже в следующее мгновение они сами взяли контроль над его действиями:

- Клянусь кровью Сангвиния, мерзость, я уничтожу всю твою дегенеративную родословную! - вслед за рявкающим болт-пистолетом прокричал плакальщик.

Но как и даже самые вдохновлённые слова не могли пронзить панцирь ксеноса, так и сдетанировавшие о него боеприпасы оставили после себя лишь небольшие сколы на хитине, никаким образом не замедлив натиск чудовища. Но, похоже, озлобило его ещё сильнее и всего за один прыжок, объятый пламенем чужак сам запрыгнул в окно, принявшись размахивать когтями, в своей остроте ничуть не уступавшим зубьям цепного меча.

Второй генокрад, двигавшийся чуть позади, совершил небольшой манёвр уходя от обрушившихся на сородича атак, но тут же столкнулся лицом к лицу с покинувшим укрытие Кириенном, окружённым грозным сиянием своей силовой паноплии, потрескивающей от переливающейся в ней мощи. Ксенос не побоялся ответить на взгляд космодесантника - и в той чёрной бездне, что разглядел Штормовой Страж, промелькнул отблеск понимания. И протеста. Похоже, эта тварь имела точно такое мнение обо всём Человечестве и стоявшей перед ней Ангел Смерти воспринимался ей не более чем закуска, посмевшая отпустить нелепую колкость перед своей неизбежной кончиной. И быстрее, чем оба сердца Палача успели совершить по удару, чужак взмахнул когтистыми лапами, намереваясь не то снести ему голову, не то оторвать одну из рук.

Острый глаз, тем временем, взобрался на крышу святилища - тут же начавшую просить пощады раскатистым треском старинных конструкций - тем самым заняв господствующую высоту. Идеальная позиция как для снайперского огня, так и для наблюдения. Но что-то мешало ему сконцентрироваться и смотреть по сторонам. Что-то инородное. Чужое. Что-то, заставляющее смотреть на двух ксенов прорывающихся на площади... И почти способное заставить проигнорировать полные отчаянного ужаса крики, начавшие доноситься из кластера Примус...

— Караул Смерти! — закричал по динамику брони Кириенн, выставив перед собою щит и высоко занося для удара свой клеймор — Мы - надежда человечества! Мы не можем проиграть!

Обе реликвии заискрили и засияли, когда Палач активировал их силовое поле. Древний боевой щит встретился с когтями ксеноса, и те отлетели вбок, открывая своего хозяина для контратаки.

— Мы — шторм!
Резкий выпад клинком вперёд, удар колющий.
— Мы — ярость!
Удар клеймором круговой, ыыы, мимо.
— Мы - возмездие!
Сверху-вниз, мечом, добивающий.

«— Приветствую, братья — обратился по внутреннему воксу Кириенн — Дайте мне сохранить мою честь, хоть этот противник о ней и не знает. Прошу, не добивайте его, иначе я могу сильно рассердится.»

После обрушившегося мощного потока пламени от Гелиоса и Гектора, генокрад, охваченный огнём, всё же рванулся вперёд и бросился прямо на тех, кто находился в святилище...

Гелиос, не теряя ни секунды, замахнулся тяжёлым огнемётом и, вложив в движение всю мощь своей генетически усиленной мускулатуры, занёс оружие, как боевой молот. И с рёвом он обрушил массивный металл на голову генокрада намереваясь проломить его хитиновый череп.

Удары ксеноса, сколько бы не-человеческой силы они в себе не таили, так и не смогли оставить и царапины на древнем щите Штормового Стража, утонув в ярких всполохах рефрактора. А вот последовавшая стремительная контратака Кириенна оказалась куда более результативной - генокрад, похоже, был ослеплён яркой вспышкой, а потому не успел эффективно уклониться от первого выпада, получив скользящий удар по своему панцирю, опаливший его разрушающим силовым полем, но так и не сумевший пробраться через толстый слой хитина; от последовавшего могучего взмаха он уже смог полностью уклониться, полагаясь на свою чужацкую биологию и ускоренные рефлексы; но при этом подставившись под третий удар, оставивший после себя глубокую, сочащуюся ихором, борозду прочерченную вдоль всего корпуса твари. Однако, для победы в поединке этого оказалось мало и издав озлобленный рык, ксенос с неистовством бросился в новую атаку.

Второй генокрад также столкнулся с неожиданным для себя сопротивлением: и пусть умелый удар Гелиоса, более чем привычного к кузнечному молоту, всё же не смог пробить шкуру чудовища, он тем не менее откинул его в сторону, подставив под ярость Соломона, тут же кинувшегося на выручку боевому брату. С рёвом изголодавшегося по крови зверя, цепной меч впился в плоть ксеноса выдрав из него кровоточащий кусок, а затем обрушился на генокрада вновь, и вновь, и вновь. В каждом взмахе вымещая на того всю ту злобу, что затмила собой мысли апотекария.

Это не было поединком. Но резнёй и истреблением. Ксеноцидом, сжавшимся до одного астартес и одного чужака. И закончив с ним, космодесантник пинком оттолкнул от себя изувеченную тушу... Виновато при этом взглянув на своего командира, что ясно читалось даже сквозь алые фото-визоры его шлема.

- Отринь слабость! - только и сделал что сквозь зубы процедил Гектор, поворачиваясь для того чтобы огнём встретить новую приближающуюся угрозу.

Апотекарий же, поникнув плечами, бегло посмотрел на Палача, ведущего дуэль со своим противников, а после, уже вопросительно, вернул внимание к Гелиосу: ожидая его решений и приказа.

Немного прийдя в себя, Острый глаз, наконец, смог оценить обстановку: и за прошедшие мгновения ситуация успела заметно обостриться. По маршруту "бета" стремительно приближалась ещё пара генокрадов, привлечённая синоптическим воплем погибшего собрата; в кластере Примус сновал ещё один ксенос, тенью мелькавший между построек, а потому даже такой мастер как Марк не мог надеется поразить его снайперским огнём; и, наконец, позади кластера Секундус топтался ещё один, похоже, пытавшийся пролезть в него через небольшую ограду.

Кириенн наконец то почувствовал, как в его разум вглядывается психическое влияние генокрада.
— Что, смутить меня захотел, ксенос, отродье разума улья? — спросил боевой брат, сцепляясь с противником в ореоле молний — Не выйдет у тебя, ксенос, отродья разума улья, смутить меня!
Отразив таковыми словами психическую атаку, космодесантник продолжил физическую, уворачиваясь от когтей и клыков генокрада, и в свою очередь атакуя его священным клеймором.

Соломон потресающе разделался с ксеносом. Гелиос одобрительно кивнул, ведь в битве с ксеносами можно ярость не сдерживать.

Предыдущая тактика сработала, и Гелиос не видел смысла её менять. Генокрады ценой собственной агрессии выдали свои подходы, а значит, их можно было встретить так же - холодным расчётом и концентрированным огнём.

К ним приближались два новых генокрада. Он сосредоточил взгляд на правом, что шёл чуть ближе, и мгновенно принял решение.

- Открыть огонь по генокраду, что правее! Гектор, в этот раз мы сожжём тварь дотла! Соломон, вгони в него пару болтов, затем переключись на левого в ближнем бою.

Он перевёл канал связи:
- Острый Глаз, если сможешь достать того, что у самого края Секундуса - уничтожь. Если нет, бей ближайшую цель.


Каждый из этих чистокровных был орудием воли Патриарха. Мы их всех уничтожим и Патриарх ощутит боль от потери своих пешек.

Усилием мысли раптор прогнал наваждение генокрада из своей головы, и проморгался, оценивая ситуацию. Под его ногами, внутри здания шло сражение отряда с ксеносами, а в это время к ним приближались ещё двое с юга.

- Ещё двое на "бета", третий в секторе "примус", четвёртый за сектором "секундус". - Марк быстро доложил остальным членам отряда об изменениях. Приказ от Гелиоса не заставил себя долго ждать.

- Острый Глаз, если сможешь достать того, что у самого края Секундуса - уничтожь.

Положившись на остальных членов отряда в уничтожении двух ксеносов на южном направлении, Острый глаз быстрым движением снял магазин и передёрнул затвор, высвобождая патрон в стволе. На место обычных боевых снарядов пришли патроны типа "Кракен", и ещё раз, быстрым движением передёрнув затвор, раптор навёл прицел на снующего вдалеке тиранида. Тот, словно почувствовав на себе чужой взгляд, также попытался сбить раптора с толку, но на сей раз разум Марка остался неприступным, и тот, закончив наводку, дважды нажал на курок.

Струя пылающего прометия вырвалась из сопла тяжёлого огнемёта, вновь сумев поджечь одного из генокрадов. Но в этот раз, Гектор поддержал командира не при помощи своего Инфернуса - но броском самодельной бомбы, о которой столь предусмотрительно озаботился Зоркий глаз во время подготовки к сражению. И если очищающее пламя не было способно остановить их натиск, быть может, с этим справится грубая сила ударной волны?

Чудовищной силы взрыв сотряс поселение, даже сложив своей неукротимой энергией пару хлипких хибар, но уже через мгновение, из-за поднявшихся дыма и пыли, как ни в чём не бывало, выскочили оба ксеноса, продолжив своё неумолимое наступление - двигаясь с неотвратимостью самого Великого Пожирателя, тенью которого эти существа и являлись. И практически прорычав, опустошитель поудобней перехватил своё оружие, теперь готовясь встречать врага ударами керамитового кулака.

Наблюдая такую несокрушимость, многие обратились бы в бегство: быть может, справедливо решив что сил простых смертных недостаточно для борьбы с подобной угрозой. И действительно, что могли бы этим так называемым Падшим Ангелам противопоставить железнословы? Но астартес не были смертными, и более того - они не знали страха.

- За Императора и Сангвиния!

На этот раз безукоризненно следуя приказу, Солмон выскочил из Святилища, надеясь перехватить приближающихся ксеносов. И защитить братьев, надеющихся на его верный цепной меч. Прорываясь вперёд, апотекарий совершил несколько выстрелов по объятому пламенем генокраду, но какая-то нечистая сила защитила его от попаданий, не дав масс-реактивным снарядам пробить хитиновую шкуру монстра. А затем, они схлестнулись в поединке... Столь же отчаянном, как и сама борьба Человечества за своё законное место в этой Вселенной.

Но раненый Гелиосом ксенос увернулся от этой схватки, решив поквитаться со своим обидчиком - огненным призраком он запрыгнул в одно из окон, тут же пустив в дело свои когтистые лапы, будучи уверенным в своей способности рвать и кромсать керамит.

И пока это происходило снизу, Раптор, благодаря своему мастерству, смог удержать прицельную метку на центре массы указанного жертвой генокрада - даже не шелохнувшись из-за взрыва самодельной бомбы. Быстрая последовательность из двух выстрелов отправила бронебойные болты точно в цель, но чудовище, вопреки любым естественным законам природы, смогло от одного из них уклониться, в то время как второй, пройдя по касательной, лишь пустил чужаку кровь раздробив хитиновую чешую... Но не успел Зоркий глаз внести поправки, дабы всадить в монстра ещё несколько снарядов, как себя проявил укрывающийся в Примусе генокрад - невозможным прыжком выскочив из-за строений и в мгновение ока оказавшись прямо на крыше святилища! Похоже, он целенаправленно ждал пока снайпер отвернётся и сейчас намеревался быстро с ним расправиться, проведя серию быстрых непредсказуемых ударов, по застигнутой врасплох добыче.

Тем временем, продолжалась дуэль мечника с оставшимся из первой пары генокрадом: но раненый зверь не спешил сдаваться или отступать, даже не смотря на то, что любой смертный давно бы скончался от столь тяжёлого увечья. Но напротив, разливающаяся по телу боль и синоптические крики сородичей, подстёгивали в нём жажду... Нет, не битвы. Не стремления проявить доблесть в дуэли. Но простое, примитивное и всепоглощающее желание убивать. И его лапы вновь нанесли удар, но на сей раз, намереваясь поразить космодесантника сразу с нескольких сторон, ошеломив оборону Палача числом устремившихся к нему бритвенно-острых когтей...

Кириенн взмахнул круговым движением клеймор, пытаясь отбить рвущиеся к нему лапы ксеноса.

Но мерзкая тварь опрокинула космодесантника на землю. Миг - и щит оказался выбит из руки, а когти и зубы чудовища терзали силовой доспех Кириенна, пуская ему кровь.

Но Кириенн был не простым воином. Он вообще человеком не был, сотни лет уже как.

И, шепча литанию от боли, не желая ничего кроме как мести, он начал колоть клинком брюхо наседающей твари!!!

Ещё один, тяжело раненый, но всё ещё опасный генокрад, запрыгнул в святилище, чудом избежав очистительного огня. Его хитиновый панцирь был изуродован ожогами...
На глазах Гелиоса Сын Медузы, стоявший рядом, безукоризненно парировал атаки ксеноса...

В этот миг Гелиос ощутил, как в нём закипает привычный боевой гнев. Он перехватил тяжёлый огнемёт за корпус, как боевой молот. И уже через доли секунды обрушил всю тяжесть оружия на тело генокрада.

В тот момент, когда со спины послышался гулкий удар, от которого вибрацией пошло всё строение, в голове раптора мелькнула мысль, что всё складывается скверно.

Он не мог точно знать, как складывается ситуация внизу, но судя по всему, генокрады плотно связали боем его братьев. Противнику на периметре сектора "Секундус" значительных ранений нанести не удалось. А теперь, и сам Острый глаз связан боем.

Марк резко ушёл в сторону, выпуская из рук болтган и доставая ксеноклинок. Но тиранид не давал ему лишней секунды на подготовку, поддерживая стремительный напор. Первый удар в спину прошёл по касательной, но оставил глубокие борозды на его силовой броне, второй пронзающий выпад задел наплечник, когда космодесантник повернулся к врагу и еле успел отпрыгнуть назад. Но от третьего размашистого удара он уйти не успел, и острые когти генокрада прошлись по его груди.

Всё же вырвав у генокрада пару секунд передышки и немного свободного пространства, раптор перешёл в контратаку. Быстро проанализировав противника вплоть до мельчайших движений мышц, Острый глаз ушёл в сторону от сильной, но не сбалансированной атаки всеми четырьмя руками, и направил клинок по прямой траектории в щель между хитиновыми пластинами, загнав его глубоко в плоть противника. Не давая тому опомниться, Марк вынул клинок и быстрым, точным движением вонзил его уже в шею тиранида. Дёрнув рукой, он отделил голову от дёргающегося в конвульсиях тела. Два быстрых и точных удара. Ничего лишнего.

Убийство одного противника облегчило ситуацию, но не изменило кардинально, потому раптор по воксу обратился к саламандре.

- Брат Гелиос. Ещё не поздно отойти к гесатам и перегруппироваться.

Подняв свой "Сталкер", Острый глаз вновь стал высматривать дальнего генокрада. Хоть он сам и надеялся на приказ об отступлении, его пока не было, а это значит, что он должен продолжать выполнять поставленные ранее задачи.

Нависнув над Кириенном, генокрад уже замахнулся лапой, в качестве цели выбрав голову космодесантника - близость триумфа придавала ему ещё больших сил, но в тоже время и... Ослепляла. Один протяжный взмах и вот, шипящие под воздействием разрушающего поля, потроха ксеноса посыпались на силовую броню, а сам он вдруг с силой содрогнулся и окровавленной безжизненной тушей рухнул рядом. Палач победил. Вновь оставшись живым там, где всем прочим было бы суждено погибнуть.

Не менее свирепая схватка разгоралась и в святилище. Гектор, шагнув вперёд, встретил удары ксеноса посеребрённым наплечником Караула Смерти, оставившие на том глубокие борозды, впрочем, не нанёсшие никого серьёзного вреда сильно аугментированному космодесантнику. В это же время, усвоив недавний опыт, его командир обрушился на чужака с серией чудовищных по своей силе ударов, от которых в кузне начинал петь адамант, а сейчас беззащитно затрещал ксеносский хитин. Первый удар импровизированным молотом пришёлся твари по хребту, переломив тот словно хворостинку, а когда генокрад рухнул на пол, уже второй замах размозжил тому голову, надёжно гарантируя уничтожение этой живучей нечисти.

- Не потерпи живого чужака! - вторил Гелиосу опустошитель, также пнув поверженного врага окованным сапогом.

В это же время, у вырвавшегося вперёд Соломона протекал свой поединок - не менее кровавый и жестокий чем прочие. Встав на защиту боевых братьев, Плакальщик с готовностью принял на себя удары чудовища, пологаясь на прочность священной силовой брони и генетическое благословление Примарха... Позволившее ему увернуться от их части, и не потеряв боеспособности пережить тот, что впился ему в нагрудник, оставив за собой кровоточащий след. И тогда, апотекарий сделал свой ход, сперва круговым движением меча оттолкнув в стороны когтистые лапы, а затем обрушив на ксеноса вихрь из мономолекулярно заточенных зубьев. В этот раз, Соломон бился не наполненный гневом, но ведомый чувством долга, зная, что остальные братья рассчитывают на него, а значит у апотекария не права даже на малейшую оплошность. И вот, после очередного выпада, рёв цепного меча оказался перебит болезненным визгом ксеноса, а затем, вогнав оружие в образовавшуюся пробоину в хитине, Соломон протолкнул его ещё дальше неумолимо перемалывая в фарш внутренние органы монстра.

Когда же поверженный генокрад рухнул на землю, астартес сперва обернулся к святилищу, убеждаясь в том, что Гелиосу и Гектору не нужна его помощь, а затем, одобрительно кивнул и снайперу, серией ловких ударов обегавшему своего противника. После чего, заспешил к серьёзно раненому Кириенну, одержавшему верх в своём поединке чести, но заплатившему за это большую цену пролитой кровью:

- Вставай, брат, - ненадолго убрав оружие, апотекарий протянул Штормовому Стражу заляпанную ксеносским ихором руку, в тоже время приведя в действие нартециум. - Наш долг перед Императором ещё не окончен.

Однако, момент передышки оказался недолгим: и вот тот самый ксенос которого ранее выцеливал Острый глаз, показался в Секундусе, быстро двигаясь среди домов и мгновенно убивая всех несчатсных мусорщиков, что попадались тому на пути; а на маршруты "гамма" и "альфа", привлечённые кровопролитием, выбежали ещё по одному генокраду. А только что излучавший уверенность апотекарий, вдруг, ухватился за свой шлем, начав мотать головой и гневно нашёптывать литании из клятвы апокрифа...

— Лишь со смертью кончается долг — приняв руку апотекария, восстал брат Кириенн — Конечно если тебя не запихнут в банку из-под гроксовой консервы, приделают пушку и обзовут дредноутом. Это полностью нарушает мои планы на выплату долга, да.

Через шутку Штормовой страж все же беспокоился о состоянии апотекария. Вроде Плакальщики не страдали от проклятия собственного Примарха так же, как прочие наследники Кровавых Ангелов, так?
Поэтому он подобрал не менее штормовой щит, вновь вдавил руну активации последнего, и встал рядом с Соломоном. Что бы ни напало, они встретят это вместе.

После того как голова ксеноса была размазана по полу, Гелиос не позволил себе даже мгновения насладиться моментом. Уже в следующий удар сердца он холодно и чётко начал оценивать сложившуюся ситуацию: направления атак, позиции братьев.

- Брат Гелиос. Ещё не поздно отойти к гесатам и перегруппироваться.

- Ни шагу назад. - Для него это не было выбором. Гелиос в первую очередь думал о людях, если начать отход, то генокрады расправятся с беззащитными, а сейчас их отряд практически всё внимание приковал к себе.

- Острый Глаз, Гектор, выбирайте себе цели на подходе. Поприветствуем новые цели!

Он наблюдал, как Штормовой Страж встал рядом с Соломоном, занимая защитную стойку. Два титана стали живой стеной, которые не дадут врагу ни малейшего шанса прорваться.

- Братья, держим позицию! - Гелиос сжал рукоять огнемёта. - Подпустим их ближе и убьём их всех!

Сам же он уже находился в боевой стойке, Саламандр приготовил свой тяжёлый огнемёт, готовый выплеснуть очищающее пламя на всё, что осмелится приблизиться.


Тем временем раненый генокрад укрылся в секторе Секундус и, похоже, не собирался вырываться наружу к Астартес. Гелиос не мог не думать о мирных жителях, на которых сейчас напал генокрад.

И хотя в последнюю очередь он хотел втягивать гвардейцев в бой с чистокровными, выбора не оставалось. Необходимость защитить безоружных пересилила всё остальное. Он связался с комиссаром:

- Наш отряд скован боем в центре лагеря. Один раненый ксенос находится в области Секундус. Направьте отряд, что держит линию Бета, в бой - убейте его или оттяните из Секундус, тогда он будет в зоне огня нашего снайпера. Да пребудет с вами Император.

- Ни шагу назад.

Тон боевого брата не оставлял места сомнениям. Приказ был исчерпывающим. Они будут защищать эту площадь любой ценой.

Как это было типично для менее гибких собратьев. Потомки Корвуса Коракса не привыкли действовать таким образом. "Ударь, отступи, ударь снова" - вот догмат, которым они следовали. Мало кто ещё рассматривал отступление приемлемой мерой, не смотря даже на то, что нередко это позволяет достичь победы быстрее и с меньшими потерями. Нет, они будут стоять здесь и подвергаться напрасному риску, чтобы спасти десяток другой простых людей. Марк не боялся рисковать своей жизнью. Вопрос в другом - за что?

В том была сложность несения службы в Карауле Смерти. Космодесантики из разных орденов в рамках одного отряда должны по-новому учиться работать вместе, в то время как их методы ведения боя и войны разнятся от воина к воину.

Но Марку не привыкать адаптироваться под окружающую среду. Да, он не согласен. Однако, он должен следовать приказам.

Генокрад, свирепствовавший в секторе "Секундус" был недосягаем для огня Острого глаза за всей той мешаниной из пыли и хлама, которую он вокруг себя создавал, потому раптор выбрал более видную цель. Обратив свой перископ на запад, разведчик нацелился на тиранида, бегущего по пути "Альфа".

Переключив режим стрельбы на усиленный, Острый глаз прицелился, и на выдохе спустил курок. Особо громкий звук огласил поле битвы. В следующее мгновение раптор уже передёрнул затвор, и выстрелил вновь.

Но обладающий неестественной ловкостью ксенос увернулся от обоих, выпущенных в него Раптором, специальных болтов - двигаясь слишком быстро и слишком непредсказуемо, чтобы быть лёгкой мишенью. Однако, это всё равно подало идею стоявшему снизу Гектору - если ни пламя, ни взрывчатка не останавливали этих тварей, то теперь опустошитель тоже переключился наполненные мутагенной кислотой боеприпасы и открыл огонь по генокраду приближающемуся с противоположной стороны... И уклониться от роя ревущих масс-реактивных снарядов оказалось сложнее, чем от одиночных выстрелов, просто от того что они сами по себе накрывали большую площадь, обращая общую меньшую точность в неожиданный плюс. И утонув во всполохах разрывов, а затем, завопив когда плоть начала превращаться в бесформенную булькающую жижу, чужак на подкосившихся лапах рухнул на землю и забился в непродолжительной предсмертной агонии.

- Ну наконец-то! - следом прогремел голос Гектора, только сейчас открывшего свой счёт в это схватке. - Это была хорошая идея, Марк.

Но прежде чем Острый глаз мог бы успеть что-то ответь, ожил вокс, и прерываемый треском статики зазвучал уверенный голос комиссара:

- Император защищает, милорд, - ответил он Гелиосу. - Бойцы, выдвигаемся!

Уже через мгновение на подступах к деревне показался отряд гесатов, возглавляемый лично префектом. Похоже, несмотря на первоначальные опасения Раптора, их засаду ксеносам раскрыть всё же не удалось, так что покинув укрытие и включил фонари, они... Вдруг остановились и, следуя быстрым приказам Штерна, перестроившись открыли шквальный огонь по противнику находящемуся вне зоны видимости космодесантников.

- Одной мерзостью меньше, милорд, - тут же отчитался Николас. - А этого сейчас возьмём в штыки.

Голос смертного сквозил такой непреклонной убеждённостью в собственных силах, что будь он моложе на несколько десятилетий, то стал бы отличным кандидатом в астартес. Впрочем, сила духа пусть и была важным критерием, вероятно, самым важным из всех, но оковы материально всё так же продолжали оказывать влияние на результат любой схватки - так и простые гвардейцы, сколько бы храбрости в их сердцах не было, неизбежно понесут потери в рукопашной схватке с чудовищем, сумевшим нанести раны опытным космодесатникам.

Впрочем, сам генокрад, оказавшись зажатым между молотом и наковальней, предпочёл покинуть своё укрытие, набросившись на менее многочисленного противника - а именно, на Кириенна и Соломона. Но не успел тот сделать и пары шагов, как его тут же накрыло пламя сорвавшееся из огнемёта Гелиоса, быстро прибившее ксеноса к земле и очистившее того от греха существования.

Последний наблюдаемый противник, до того стремительно приближавшийся по маршруту "альфа", вдруг резко остановился. Принюхался, угрожающе взмахнул когтями и столкнувшись с синоптическим воем погибших собратьев, быстро развернулся и трусливо побежал назад. В тщетной надежде избежать правосудия Императора...

Тиранид ускользнул от обоих выстрелов. Юркий. Позволив себе на время перестать отслеживать ситуацию вокруг, Острый глаз сосредоточился только на своей цели. Перекрестье его прицела неотрывно следовало за противником. И в тот момент, когда генокрад остановился, Марк выстрелил.

Быстрая перезарядка. Противник начал отступать. Видимо, остальной отряд вместе с гесатами разобрались со всеми остальными, и этот ксенос понял, что остался один. Он бежал стремительно. Острый глаз выставил прицел на опережение, прикинув быстро увеличивавшееся расстояние. Выстрел.

Гелиос медленно оглядел поле боя. Воздух был тяжёл от гарей, запаха прометея - настоящий аромат победы, который знал каждый воин Саламандр.
- Братья, это был хороший бой!

В этот момент его внимание привлёк Острый Глаз: тот вёл огонь по генокраду, что, всё же сумел убежать во тьму...

- Мы не позволим ему спрятаться. Эта тварь приведёт нас прямо к их логову. Перегруппироваться! Проверьте оружие, очистите клинки. Впереди нас ждёт ещё больше крови.

Затем Гелиос обратилку к Марку.
- Острый Глаз, ты пойдёшь первым по следу. Мы за тобой.

- Сегодня мы лишили Патриарха нескольких его порождений. Но завтра мы выжжем весь их гнездовой корень.




И с этими словами он направился к выходу из святилища, отыскать Комиссара. Чтоб вознаградить его.

Гелиос снял с пояса небольшой цилиндрический флакон, запаянный с двух сторон. Внутри мерцала густая жидкость, отражающая свет ламп, будто сама хранила отблеск вулканического пламени.

Космодесантник протянул флакон к комиссару, и вложил его ему в руки:

- Комиссар Николас Штерн, ты достойно исполняешь свой долг. Я вижу в тебе огромный потенциал но и главное - верность и свет, который ты несёшь во имя Империума.

- Это реликтовая капля "священного пламени". Очищенный прометей с Ноктюрна, - произнёс он низким голосом. - Пламя, которое Саламандры хранят как дар Императора. В бою оно способно воспламенить даже сталь и сжечь ксеноса дотла. Но куда важнее - это знак доверия.

Он посмотрел прямо в глаза комиссару.

- Носи его при себе. Для твоих солдат он станет доказательством, что на тебя возложено наше благословение. А если придёт час отчаяния... пусть это пламя напомнит тебе, что долг и вера не гаснут никогда. - Саламандры часто используют подобные символы, передавая их тем, кого считают достойными.

- Перед уходом, сожгите до тла все тела ксеносов.

- А наша война ещё не закончена. Мы пойдём следом за ксеносом, ни один чужак не должен выжить и терроризировать жителей Империума.

Так и не получив по себе ни единого попадания, ксенос поспешно скрылся в окружающей деревню тьме. Желая трусливо спрятаться в породившей его глубокой норе - именно так, как и ведут себя враги Человечества, не способные вынести благостного сияния Его величия. И когда стихло глухое эхо последних выстрелов, на поселение мусорщиков опустилась пугающая тишина, такая, что на мгновение могло показаться будто боевые братья остались единственными выжившими в жесткой схватке... Но к счастью, это было не так. И вот, опасливо и осторожно, первые железнословы начали выходить на улицу, осматривая повреждения на своих домах, туша начавшиеся пожары и оказывая помощь своим соплеменникам, угодившим под когти генокрадов.

- Славная битва, - убедившись в полном отступлении неприятеля заключил Гектор, в след за командиром направившись из святилища. - Даже жаль, что я не смогу рассказать о ней своему клану, - кажется, с промелькнувшим в тоне сожалением добавил он.

Соломон же, сперва с усилием тряхнул головой, будто пытаясь так избавиться от проникшей в мысли ледяной хватки ксеносов, а затем, едва различимо вздохнув, тихо произнёс:

- Их когти пытались прорваться в мою душу, - с отвращением сознался он. - Омерзительная ксеносская погань. Когда вернёмся в лагерь, нужно будет провести несколько часов в молитве, чтобы быть уверенным в очищении от их пагубного влияния... - Апотекарий взмахнул рукой, а после осторожно дотронулся до пробоины на своём нагруднике. - Все целы? И есть ли у нас время, чтобы... Оказать помощь людям?

Не считая пары хибар у "беты", разнесённых взрывом изготовленной Марком бомбы, ещё несколько домов были повреждены случайными попаданиями болтов или оказались снесены бегущими в бой генокрадами. Были жертвы и среди местных, но Гелиос и Соломон предупредили мусорщиков о грядущей опасности, так что их можно было считать минимальными, с учётом того, что в глазах "цеха", как те сами себя называли, происходившее было сражением богоподобных существ, метающих молнии и обладающих мощью недоступной простым смертным. И то что в этом шторме стали и ярости смогла уцелеть большая часть деревни - уже казал чудом и милостью Чёрных Ангелов. Истинных, всемогущих и справедливых. А не тех искажённых и жестоких созданий, что явились сюда сеять смерть и разрушение.

Наибольшее скопление железнословов собралось у того места, где мученическую смерть принял их предводитель - главный редуктор. Пламя битвы дотла сожгло его бренное тело, обратив в пепел и прах, тем самым посмертно благословив священным прометием. Но он не исчез совсем бесследно, оставив после себя свой главный символ: передаточную цепь, висевшую у главного редуктора на шее. Из-за бушующего огня она почернела, утратив блеск, но в остальном, похоже, сохранила неизменную прочность... И осторожно подняв её, один из обритых протянул эту новообретённую реликвию отряду астартес, склонившись в почтительном поклоне:

- Прошу вас владыки, возьмите этот священный символ с собой, - будто в молитве запел тот, а остальные железнословы согласно замотали головами. - Как знак нашего очищения. И как подношение самой Терре, у стен которой ни один из нас никогда не сможет оказаться...

Гесаты, тем временем, осторожно продвигались по улицам, и следуя командам комиссара всё ещё ожидали возможного продолжения боя. Но даже так, проходя мимо поверженных чудовищ, гвардейцы удивлённо рассматривали их, скорей всего, впервые в жизни имея возможность видеть ксеносов собственными глазами. И похоже, то насколько отвратительными были генокрады, ещё сильнее укрепляло их веру в истинность Имперского Кредо.

Николас при этом не упустил возможности презрительно потыкать в одного из поверженных чужаков цепным мечом, объясняя бойцам что это за чудовище и куда ему нужно стрелять. Но самое главное, прославляя "священный лазган", способный разить и таких казалось бы страшных врагов, что неизбежно вселяло уверенность в его подчинённых.

- Сводный отряд потерь не имеет, милорд, - отчитался он, прежде чем с благодарностью принять ангельский дар.

Сложно было понять, способен ли Штерн на выражение эмоций того спектра, что не способствует уничтожению врагов Императора, но сейчас он скорее имел вид уместный на литургии, чем на поле боя. И уважительно поклонившись, надёжно сжал флакон в своих ладонях.

- Это большая честь для полка, Официо Префектус и всего Астра Милитарум, - наконец, не в силах перебороть свою закостенелость, триумфально ответил комиссар, при этом взглянув и на гесатов, вызывав в тех... Неловкое смущение. - Мы будем биться стойко и храбро. И не подведём ни вашего великого прародителя Вулкана, ни нашего небесного покровителя: святого Оллания Пия. Мы исполним наш долг. И вы, милорд, следуйте туда куда должны... В пламя битвы, на наковальню войны.

Ушёл.

Фигура генокрада стала едва различима среди теней. Ксенос скрылся под завесой мрака, и Острый глаз опустил свою винтовку. Из-под шлема раздалось грозное мычание.

Разведчик спрыгнул с крыши здания, отчего сотряслась земля под его ногами. Он присоединился к остальным, как раз когда Гелиос раздавал новые команды.

- Острый Глаз, ты пойдёшь первым по следу. Мы за тобой.

- Есть. - коротко ответил Раптор.

Ожидая готовности остального отряда, Марк вытащил ветошь и начал очищать клинок от крови тиранида. Закончив, разведчик прошёл по следам к границе деревни. Следы вели дальше на запад. Марк прислушался. Помимо разговоров за спиной он пытался услышать, есть-ли движение вокруг. Действительно-ли последний генокрад отступил, или всё-же он или его братья ещё бродят вокруг деревни. Если так, то двинувшись на север, их отряд оставит деревню без защиты. Даже если отряд Астра Милитарум останется держать эту позицию, у них не хватит сил отразить сколько-нибудь серьёзную атаку.

Впрочем, его дело - выследить сбежавшую тварь. И закончить начатое.