[☥]Расхитители гробниц | ходы игроков | Южный Оазис

Сражение с собакоголовыми изрядно потрепало отряд, так что разумно было остановиться на ночлег в Южном Оазисе, благо там было подобие постоялого двора, а путь в ту сторону был не так чтобы долгим.

Абаде довольно легко провел всех через пустыню, но когда на горизонте уже показались финиковые пальмы, из-за одной из скал, разбросанных тут и там в песках, вышел человек в белой льняной накидке. Он поднял руку в приветственном жесте, и направился к отряду.

- Господин Анапис передаёт вам привет, досточтимые. Как я полагаю, вы почти закончили "сказку", да? Что ж, у всех сказок бывает несколько концовок, и я предложу вам выбрать. Вы можете сами подбросить все, что требуется, местному номарху или старшему судье. Но кто получится, что эти люди предпочтут действовать по справедливости, а не забыть все увиденное, как дурной сон, и уничтожить улики? Вы можете отдать эти улики мне, и я отнесу их тем людям, в которых есть достаточно решимости. Или же - вы можете сами использовать их... Если считаете, что решимости в вас больше, чем в моих людях! Что вы выберете? Должен сказать, господин Анапис не беден, и я, разумеется, предоставлю вам награду не хуже той, что обещал тот престарелый чиновник. А может быть, даже лучше! И, в придачу, вам не придётся перекапывать лопатой всю пустыню, чтобы найти клад!

Абаде смотрел на нового человека с нескрываемой грустью в глазах.

- Это не сказка, это какая-то страшная история о духах пустыни, - пробормотал он. - Без конца и отдыха. И если я сам расскажу обо всем, что я видел, мне никто не никогда ни в чем больше не поверит.
Абаде бухтел без особой цели, так как он надеялся на отдых, а он, кажется откладывался слегка, и нужно было разобраться с этим делом.

Тем не менее, пусть нубиец и не сказал ничего полезного, он не забывал при этом посматривать по сторонам. Этот человек просто так к ним вышел? Вполне возможно он был не один, и Абаде решил сохранять бдительность, и если что крепко держаться за скипетр.

Вот же ж огорчение. Севсет с точки магии был почти пуст - запасов магической энергии хватило бы только на одну чару. И вот на тебе - их встречали и вежливо предлагали отдать добытое непосильным трудом. Тем не менее у него хватило сил возразить:

- В мире много богатых и влиятельных людей, уважаемый. Мудрость учит нас, что взяв задание от одного из них, лучше выполнять именно его, а не метаться от одного заказчика к другому как стрекоза за мошками. Если бы достопочтенный Анапис хотел от нас другого - он бы непременно намекнул нам об этом заранее.

Незнакомец, похоже, был уверен в своих силах - или в имени Анаписа,как знать. Он пришёл один. По крайней мере, Абаде не заметил признаков засады. Но под одеждами незнакомца угадывался хопеш - оружие не из дешёвых.

Кидону мужик сразу не понравился. Вот так выпереться одному и предлагать нехорошее? Так не делают. На такое надо компанию приводить. Оглядывая окрестности из-под густых бровей, Одиссефс искал следы оной компании. Вот этих вот людей с решимостью. Что же до предложения, то он по-прежнему не очень понимал, во что вляпался. Так, в общих чертах. Что-то про возню вокруг трона. И они – как муравьи с лучиной, бегающие по соломенному дворцу.

– А скажи, уважаемый, это ты попросил собака-голова-люди охранять гробницу?

- Собакоголовые? Эк вас занесло! Нет, я не имею к ним отношения. Но догадываюсь, кто имеет. Начальник стражи Фараона в здешних местах. Он ходил в поход, якобы в Нубию, но лишь немногим известно, что на самом деле он искал потерянный народ. Неудивительно, что из похода он привёз довольно скромную добычу. Зато, по всей видимости, наладил полезные для себя связи... И для царицы Нейтикерт, раз его явный провал не был воспринят с немилостью.

Мефрес задумчиво брел за остальными, прокручивая в уме напутственные слова псеглавца. Погребенная в песках статуя была связанна с этим не людским племенем, и те пока еще хранили сокрытые за этим тайны. Это был изрядный соблазн - отправиться за ними. Тем более это могло бы упростить ему изучение и самого обнаруженного ими ранее таинственного сооружения. В Оазисе он планировал сделать записи, на всякий случай, должные помочь не забыть дорогу, или по крайней мере известную им её часть, до всего, что встретилось им на пути. А пока их переход до места ночлега еще длился, он хотел расспросить Одиссефса о языке, на котором тот общался с собакоголовыми...

Да путь им преградил посторонний. Похоже, сначала им решили предложить разойтись "по хорошему". Что не отменяло того, что перед ними стоял неизвестно кто, не смотря на имена, которыми тот разбрасывался. Несложно было догадаться, что с этим завещанием они оказались между молотом и наковальней и им бы сбросить его с рук побыстрее. Да только встреча эта пропахла совсем на ароматическими маслами. Севсет в целом был прав, но вот стоящие за этим решением риски... Мефрес решил попробовать выгадать им время:
- Раз вы встречаете нас здесь, могу ли я надеяться, что вы остановились на постой в Оазисе? Нам самим не помешало бы провести здесь ночь, чтобы принимать такие решения на ясную голову. Сейчас вы застали нас с трудной дороги, а подобным делам поспешность может сильно навредить.

- В Оазисе много лишних ушей - покачал головой незнакомец- И, к тому же, такие решения принимаются сердцем, а не головой. Я просто приоткрыл перед вами кусочек более крупной картины, но если вы хотите оставаться в блаженном неведении, не мне корить вас за это! Отправляйтесь в Оазис, отдохните, затем найдёте путь к дворцу номарха или дому Верховного Судьи, и, считайте, дело сделано! На следующий же день награда будет ждать вас в условленном месте, а я прослежу, чтобы вам выплатили все, что обещали. Но после этого мы с вами больше не встретимся, а в случае чего, господин Анапис и его друзья не станут сильно беспокоиться о вашем здоровье. У нас было одно общее дело, мы его завершили - и никто никому больше ничего не должен. Так должно было случиться, так и будет. Я же предлагаю вам более долгую дружбу, и, поверьте, дружбу с достаточно сильными людьми. Вопрос лишь в том, желаете ли вы принять эту дружбу? Вопрос уважения, если можно так выразиться.

- Уважаемый, Вы не раз и не два упомянули имя не менее уважаемого господина Анаписа. Но его имя известно многим. Откуда нам знать, что Вашими устами с нами разговаривает именно он? Уверен, что он предусмотрел бы подобные сомнения и вооружил Вас доказательствами того, что Вы говорите от его имени.

- Какие же доказательства вам нужны? Не думаю, что вы достаточно посвящены в дела Анаписа, чтобы знать его перстень. Могу только сказать, что он по-прежнему принимает мумии животных.

Предложение незнакомца так и осталось предложением. Он не стал настаивать, и просто направился по дороге в Хемену, даже не попрощавшись. Отряд же двинулся к Южному Оазису.



Это место оказалось не таким уж людным, каким его можно было представить по рассказам. Здесь всем заправляла семья Хатмера, пожилого египтянина, пропавшего свой дом и надел в Хемену, чтобы оставить своим сыновьям достаточное наследство, и перебраться сюда, в тишину и покой пустыни. Ему помогала жена да младший сын со своей семьёй - видать, внуки особенно полюбили деда, потому как у его дома было вкопано тележное колесо, установлены качели, и сделан из известняка коник-качалка, а уж глиняные и разные деревянные игрушки валялись тут и там! Дед Хатмер был человеком добрым не только к детворе, а вообще ко всем людям. И Апти быстро нашёл с ним общий язык.

Постой обошёлся всему отряду в семь кидет, включая и еду, и кровать, и, конечно же, воду, которой в оазисе было предостаточно. Услыхав, что у посетителей дело к судье, или даже к самому номарху, дед Хатмер важно покидал головой, пожелал судье и им самим благословения Тота и Маат, и заодно сказал, что слышал от недавно проезжавшего в Куш купца, будто в доме судьи на днях как раз будет большой праздник - день рождения старшего сына. Люди в номе ожидают, что на этом праздненстве именинник будет пожалован малой печатью от амбаров с зерном, и поставлен старшим над устроителями каналов. По слухам, юноша он способный, и вполне доказал свою ученость, так что это назначение всем пойдёт на пользу. Разумеется, по обычаю, в доме найдётся тугощение всем, кто принесёт юноше подарок, подходящий его возрасту и положению - а исполняется ему шестнадцать лет! Конечно, добрый конь или колесница были бы выше всяких похвал, но семья судьи не чванлива, и не станет воротить нос и от менее ценных, но продуманных подарков, особенно если они позволят юноше лишний раз блеснуть своими способностями!

Апти думал. Крепко думал. С одной стороны, он давно мечтал выбиться в люди, а возможно и открыть Общий Дом, как Анапис, чтобы если и заниматься всякими такими делишками, то не своими руками, а привечая таких же бродяг, которыми они были сами. Поэтому предложение Человека (а его хотелось называть именно так – человеком с большой буквы) ему льстило и грело душу. Но посмотрев на своих товарищей, единодушия среди них Апти не нашел. Мефрес вряд ли бы остался в их отряде. Нубийцу вроде было все равно, одень его в доспехи, снаряди и окружи еврейками – может бы и согласился. Севсет? Пожалуй тоже мог согласиться, если дать ему доступ к знаниям, что привлекают его пуще золотых колец и цепей. Кидон? Этому все одно – Апти ни разу не видел его грустным и печальным, а на губах все время играла полуулыбка. А что же он – беглый раб, Апти? Захочет ли он возвыситься? Забыть рабское прошлое? Обрести могущественного покровителя? Раньше он бы ни минуты не сомневался. А сейчас... А сейчас он думал – а не являются ли эти обязательства, покровители, итнтриги новым ярмом, что он сам одевает себе на шею. Может в этом всем – в песке на губах, опасностях под каждым углом, неизвестности завтрашнего дня и заключается подлинная свобода? А потому когда Человек ушел, Апти не проронил ни слова. Чувствовал плут – здесь его слово должно быть последним. Каждый наконец должен сделать свой выбор.

Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Мефрес ввязался во все это в попытках выправить положение раньше, чем вся его жизнь безнадежно рухнет вниз. Весь его прошлый опыт оставлял его лишь догадываться о том, что ждет его впереди - о решениях, которые придется принимать и последствиях, которые его настигнут. И все же, он ожидал совсем иного, чего-то более приземленного, пусть и сокрытого от глаз большинства. Тем временем судьба же словно пытается впутать его в события более крупные, масштабные... и в то же время демонстрируя, насколько же они на самом деле незначительные на фоне величия казалось бы случайных находок, встреченных юношей на своем пути. Для него это было даже не вопросом приоритетов. Возможно в другой жизни он бы схватился за возможность стать даже на ступеньку ближе к высоким кругам, но теперь все это выглядело чем-то вторичным, что, в его пусть и заблуждениях, не оставило бы следов на песке - в отличии от возвышающихся над ним структур.

Конец их пути, казалось, был уже близко. И судьба словно благоволила им, указывая маршрут, либо снова пыталась затянуть их в ловушку. Но прокрасться и закончить задание уже будучи внутри казалось более легким, чем пытаться провернуть это снаружи. Оставалось придумать, как им там оказаться не вызвав заслуженных подозрений:
- Если мы сможем попасть на празднование в качестве гостей... Возможно, это намекнет присутствующим - чего ждать дальше, без того, чтобы напрямую обвинять нас. Но что мы можем предложить в подарок кроме знаний? Да и не привлечет ли это к нам излишнего внимания?

- А чего у нас сильно ценного есть? - спросил Абаде и сам тут же ответил на этот вопрос: - Скипетр есть. Но я бы не хотел его отдавать. Лучше самому рабом притвориться, типа подарок, и потом отдать свиток так. При условии, что отпустят потом.

- У нас есть бутылка здоровья псоглавцев. Это редкость. Я сделаю таких же несколько штук, и это будет ценным подарком - как само по себе, так и в качестве нового знания.

Идея Севсета оказалась самой простой и в то же время действенной. К утру копии зелий псоглавцев уже были готовы, а к середине дня отряд стоял у входа в поместье судьи в Хемену.

Разумеется, к подарку в виде зелья, да ещё и от незнакомца, отнеслись настороженно. Севсету пришлось лично выпить одно из них, после чего придворный дегустатор пригубил каждое, убеждаясь в безвредности. Только после этой процедуры дар передали виновника торжества, и тот радушно принял гостей, сказав, что всегда приятно получить целебный нектар от друга, нежели яд от врага. Всех дарителей пригласили во двор, однако потребовали оставить всё оружие при входе.

На праздненстве всех угощали ячменным пивом, лепешками и сладкими финиками, но было очевидно, что "высшие" сословия приглашены отдельно, и совсем за иной стол. Тем не менее, именинник время от времени навещал и простой люд, выходя во двор поместья, где и были накрыты столы. Казалось, он действительно хочет узнать всех гостей поближе, то ли из вежливости, то ли предвосхищая свою новую дрожность. Вот он подошёл и к пятерых путникам, чья одежда была покрыта песком пустыни.

- Поистине, я впервые слышу о зельях со столь чудесным эффектом! - искренне удивился он - Кто вы, и откуда принесли такую диковинку? Я был бы рад купить у вас рецепт этого снадобья, если вам дозволено делиться этим знанием!

Пока сын судьи вёл советскую беседу, Апти изучал гостей, скорее машинально, чем намеренно. И его взгляд зацепился за знакомую бритую голову. Надсмотрщик с рынка! Хорошо, что в этот раз он стоит у Апти спиной, но что вообще он здесь делает? Наверняка притащил судье живой подарок!

Разумеется Абаде пытался доказать, что жезл это не оружие, а церемониальный предмет.
- Господин получил этот подарок в знак своего статуса, - опустился нубиец до банального вранья, - и дал мне честь носить его за ним, чтобы показывать уважение к нему и его великие знания. Хранить этот символ рядом во время торжественного будет честь для меня и принесет удачу всем присутствующим!
Абаде не рассчитывал на то, что все поверят в такие чудодейственные свойства скипетра, но он рассчитывал, что стража поверит в то, что он сам в это верит, как неразумный слуга. Иногда предрассудки могли быть полезными.

На самом торжестве же он, разумеется, не осмеливался говорить первым с кем-либо, вместо этого он вел себя тихо и надеялся, что им не придется отсюда убегать в спешке.

Севсет помнил, что их задача - подбросить свиток с завещанием в кабинет судьи, и тут последнее слово за Апти - поэтому он ждал от него сигнала, когда понадобится действовать, а пока налегал на лепёшки с финиками и не упускал случая поболтать со счастливым женихом:

- О юный наследник мудрого отца, мы не можем, к сожалению, делиться тем, чего сами не знаем. Мы странники, и в процессе странствий нам случается натыкаться на диковины подобные этой. Я могу копировать это зелье при помощи своего ремесла, но не смогу рассказать Вам, что входит в его состав.

Нехитрое вранье Абаде прокатило, и потом, жезл действительно выглядел как нечто скорее церемониальное. Стражи не стали допытываться, что за статус у его господина, и пропустили нубийца.

Сын судьи был явно разочарован тем, что рецепт зелья ускользает от него, но его воодушевило знание о возможности копирования материалов.

- Если такое заклинание существует, чего же ещё делать! Но во имя Тота, скажите же, кто вы, откуда, и где сподобились таких знаний?

Мефрес позволил себе наслаждаться угощениями и окружением - даже его прошлая жизнь была достаточно далека от подобной роскоши. Внимание виновника торжества оказалось неожиданным, и юный расхититель гробницы чуть не подавился фиником, но быстро взял себя в руки. Не смотря на вежливый, но неопределенный ответ Севсета, сын хозяина все не унимался, либо сочтя оказанное им внимание еще недостаточным, либо испытывая к их подарку, а может и к ним самим неподдельный интерес.
Юноша переводил взгляд с именинника на своего спутника, подумывая, не пора ли вставить слово. Он все еще грезил большей экспедицией за сокрытыми в песках древними тайнами, но здесь и сейчас место и время казались неподходящими, когда от них требовалось не привлекать к себе лишнего внимания.

Севсет поклонился и продолжил беседу. Чем больше внимания наследника будет приковано к нему, тем меньше его достанется Апти, чей выход сегодня был главным.


- Я буду говорить за себя, достопочтенный. Я просто писец, но, правда, писец из хорошего дома, который я слишком уважаю, чтобы упоминать всуе. Любовь к знаниям направила меня в эти места - тут у Вас столько удивительного, что не успеваешь записывать. Что касается магии - она вполне обычная и, полагаю, Ваш уважаемый отец сумеет без труда найти мага, умеющего скопировать любую бутылку не хуже меня. Основную проблему Вы уже обозначили - копируя бутылку, не получаешь знания рецепта, так что пользу извлекаешь, но умнее не становишься - что, конечно, прискорбно для истинного искателя знаний.

Кидон ничего не понял в шаманстве разлива одной бутылки по шести. На его взгляд было в этом действе что-то столь могущественное, что уже почти божественное. Зачем человек, обладающий столь ценным даром вообще куда-то ходит и подвергает свою жизнь опасности, а? Одна фляга доброго вина и ты обеспечен на всю жизнь. И семья обеспечена. И соседи счастливы. И все село счастливо. И вся страна счастлива. Ой-вэй, не разумеют люди силы своей, оттуда и беды все...

Одиссефс спокойно отдал копье и, с некоторым облегчением, даже, снял щит. Свадьба – дело буйное, но доброе. Отчего ж не погулять, коли есть такая возможность. И даже жених лично вышел слово гостям сказать, даром что гости эти что пыль под ногами его папаши. Хороший жених, правильный. Рассказывать, кто он такой, да откуда, Одиссефс не стал, ибо интерес хозяина весь вертелся вокруг колдовского пойла. Вполне заслуженно вертелся. А потому, учтиво поклонившись юноше и приветствовав его, поспешил он к остальным гостям. Дабы вкусить и насладиться. А заодно и осмотреть двор повнимательнее. Ибо был уже многократно научен горьким опытом, что спутники его притягивают беды быстрее, чем делают от них ноги. А значит, как пить дать (именно так!), придется и отсюда тикать. А значит, надо осмотреть пути отступления. "Эй, красавица, куда ведет эта аллея?"

Апти обмотал пращу вокруг пояса и легко прошел стражу, очутившись на празднике. Угощаясь вином и закусками, плут слился с толпой и казался весёлым и расслабленным, как подобает гостям, не чурающимся угощения. Однако расслабленность была видимой – нужно было подбросить завещание, а потому улучив удобный момент вор перешёл к действиям.

Сливаясь с тенями, Апти крался вдоль стены, чтобы подбросить документ. Капельки пота стекали по лысому черепу пройдохи – так много сейчас зависело от его сноровки.