[☥]Расхитители гробниц | ходы игроков | Мер-нефер

- Не всегда удается наказать тех, кто этого заслуживает, - честно признался Абаде, когда Ревекка стала расспрашивать его об их делах. - И путь к этому не всегда прямой. Но наше дело сейчас тоже относится к возвращению имущества, отобранное у достойного владельца, - вспомнив рассказы про сказки в общем дома, он добавил: - Как герои сказаний, только с участием стражи, иногда.

Абаде надеялся, что более умные товарищи лучше разъяснят их главное дело, как новому знакомому лекарю, так и еврейке.

Севсет решил что-то сказать. На самом деле, гораздо лучше их дело смог бы разъяснить Апти. Но если он, Севсет, всегда будет молчать в тех случаях, когда лучше скажет Апти, то он превратится в магический лук - пусть и весьма недурной, но предельно ограниченный в своих возможностях.

- Мы, о наш новый товарищ, должны восстановить несправедливость и вернуть долю законному наследнику. Для этого надо - всего-то - извлечь из гробницы...

тут он замешкался и понизил голос. После всего, что было, можно бы уже и не бояться так святотатственных действий, но привычка брала своё.

- Извлечь, повторяю, из гробницы завещание покойного и подбросить его мудрому и беспристрастному судье. Он ждёт. Он недоступен звону злата, но мысли и дела не знает наперёд, надо ему в этом посодействовать. Дело благое, чистое, достойное.


Правда, легко может быть, что за этой задачей скрывается другая - клянусь Сетом, жизнь очень сложная штука! Но тут кувшин моих мыслей показывает дно.

- Завещание, говоришь? - Сетмеш прищурился

- Я знаю Анаписа уже давно, старый шакал не упустит своего куска! Вряд ли он вписан в то завещание, так что должны быть другие причины, по которым он покровительствует тому, кто просит вас об одолжении. Полагаю, Анапис знает, что в этом завещании написано еще кое-что... Нечто скрытое, нечто, что должно оставаться знанием, доступным лишь избранным, но слишком важное, чтобы быть уничтоженным. Вы подписались на опасную игру, друзья, но Анапис не бросает тех, кто ему доверился. И все же, будьте готовы, что как только вы получите вознаграждение, за ваши головы будет назначена награда, даже если вы будете блаженными глупцами, и не прочтете ни слова из того, что написано в завещании. Конечно, Анапис постарается обставить дело так, будто вы и вовсе читать не умеете - не так уж это и невероятно, в конце концов! Однако, все зависит от силы слов, заключенных в папирусе. Иной раз сила бывает такой, что человеческая жизнь против нее ничего не стоит.

Ревекка слушала эти разговоры, и размышляла. Наконец, она произнесла:

- Ваше дело тоже угодно Богу, но моя душа больше лежит к помощи рабам, ведь я сама только вчера была несвободна. И все же, я вижу, что ваше дело может быть не просто восстановлением справедливости во имя одного богача. И потому я должна провести ночь в молитве. Пусть Господь направит меня. И да будет по слову Его.

– Все так, Сетмеш – вздохнул Апти. – Что ж поделать, если жизнь малых мира сего так или иначе оказывается мелкой мерой в играх и торговле тех, у кого вся власть и богатства. Мы лишь скромные искатели покоя и сытой жизни, но что поделать, если по землям Та-Кемет нельзя пройти, чтобы не вляпаться в чьи-то интриги. С другой стороны, а как по другому возвыситься, если ты был рожден никем? Ты верно заметил, Анапис своего не упустит. Но он не забыл тем, кем он был, и не чуждается тех, из кого-он вышел, а потому дает возможность зацепиться таким как я и мои друзья. Возможно, мы откроем сосуд, который бы не следовало открывать. Но уверен, что Анапис не оставит нас без награды. Что касается остального... Мы всегда настороже, Сетмеш...

– Спасибо тебе, могильщик, за помощь и кров. И да поможет тебе удача в твоих делах. Пойдем, я куплю что-нибудь из ваших товаров

– Что за странный обычай, класть завещание в гробницу. Его же не смогут ни прочесть ни исполнить. Не вижу ничего плохого в восстановлении справедливости.

Одиссефс проводил взглядом набожную еврейку, но сам по такому пустяшному поводу решил богов не тревожить. Сам уж как-нибудь разберется. Зато стоило подумать о новых спутниках. Очень черный человек все еще хромал, а пустыня только и ждет отставших, да больных. Перед дальней дорогой стоило позаботиться о том, кто привык принимать на себя удары судьбы и вооруженных людей.