[D&D 5] Легенды Купола | Партия

  Высокая статная женщина с, кажется, накрепко прилипшим к лицу выражением чуть усталого и раздраженного высокомерия. Последнее сквозит даже в движениях тонких музыкальных пальцев и плавном повороте головы, не говоря уж о походке безмерно уверенной в себе женщины. Словно подчеркивая свою отстраненность от остальных, Кларисса предпочитает в одежде черный цвет, изредка под настроение разбавляя его белыми элементами. Предпочитает строгие наряды, построенные специально по фигуре, со скепсисом относясь как к бесформенным одеяниям разных работниц, так и к пестрым одеждам бардов. При этом не чурается украшений: благо, небольшая доля от собственноручно поднятого из земли отошла ей.
  Льдистые глаза смотрят отстраненно, оценивающе, словно выражая сомнение в собеседнике. Единственное, что слабо вяжется с обликом строгой классной дамы - буйные рыжие волосы, которые, не смотря на все старания Клариссы, никак не хотят ложиться в сколько-нибудь сдержанную прическу, из-за чего она в основном носит их распущенными. Когда-то шевелюра была поводом для гордости, потом - для стеснения, нынче же воспринимается, как данность.

Рост: 179 см.
Вес: 62 кг.
Волосы: огненно-рыжие
Глаза: светло-голубые
Возраст: 38 полный лет
Отличительные приметы: нет

  Фанатик своего дела, могущая часами вещать об истории и археологии. Правда, во всей этой вдохновенности есть одно «но»: там, где нет сведений, Кларисса, ничтоже сумятишеся, восполняет пробелы собственными домыслами – может, логичными, но от этого не менее предположительными. Причем делает это она со всей уверенностью, и не афишируя, что все сказанное – только теория.
  Со страстью к знаниям и уверенностью в собственном образовании частенько рука об руку идут тщеславие и гордыня: и Кларисса этого не избежала. Она считает себя если не умнее всех, то умнее многих, смотрит на многих сестер свысока, и падка на лесть. Однако такая самоуверенность у нее трансформировалась не в презрение к окружающим, но в готовность помочь другим, в очередной раз продемонстрировав, кто здесь самая умница, и без кого невозможно добиться успеха.

  Как итог, стиль преподавания ее достаточно тяжел и многим неприятен. Она требует не только заучивания, но и понимания, и не стесняется критиковать и слушательниц, и администрацию, и других преподавательниц, которые не отвечают высоким стандартам. Никаких поблажек от нее можно не ждать – предвзятости, впрочем, тоже: Кларисса тщательно блюдет нейтралитет и справедливость в собственном понимании. Зато за результаты обучения она уверена – это ее долг и обостренная ответственность.
  В жизни и быту преподавательница аккуратна и педантична, всегда стараясь выглядеть опрятно и в своем извечном стиле: черное и белое без добавления ярких цветов. В комнатке и на рабочем месте у нее идеальный порядок, иногда доходящий до девственной чистоты. В личной жизни последние десять лет царит такая же чистота и стерильность: как ввиду сложного характера, так и из-за высоких требований к тем, кто рискнет попробовать разделить с ней жизнь. Такая жизнь Клариссу совершенно устраивает – на словах, по крайней мере. Глубоко в сердце она бы и рада найти свое счастье, но уже давно не предпринимает для этого никаких шагов.

  Для посторонних преподавательница предстает педантичным сухарем, не видящим ничего, кроме своей работы, и это во многом близко к истине. Она действительно подавила в себе большинство эмоций, скрывшись за маской циничной и жесткой женщины, но если преодолеть это сопротивление и убедить ее погрузиться в любимые темы, то предстанет совершенно другая Кларисса – вдохновенная, убедительная, пышущая страстью и чувствами. Но когда вспышка проходит, перед сестрами предстает прежняя Кларисса: сухая и скептичная, закрытая ото всех и демонстративно держащая дистанцию.

  Люди – неоднозначные существа. Одни всю жизнь мечутся, выбирая свой путь, другие встав на избранную тропу, в силу вынужденных обстоятельств ее резко меняют, третьи же, желая одного, всю жизнь занимаются другим. А иные с самого детства интересуются тем, любовь и интерес к чему проносят через всю жизнь. Из таких была и Кларисса, которой с самых юных лет сказки о прошлом, причем, желательно, как можно более далеком, были интереснее дел нынешних. Ее не интересовало, например, как выращивать огородные растения – но зато было любопытно, как и когда человечество к этому пришло. Ей было все равно, какое воинское снаряжение применяют сестры сейчас – но безумно интересовало, как воевали в древности, и в еще более далекой древности, и еще. Ей было без разницы, во что верят сейчас за Куполом – гораздо любопытнее было, как люди в массе своей выбрали ошибочный, тупиковый путь духовного развития.
  Маленькая Кларисса не стеснялась задавать вопросы, даже самые заковыристые и двусмысленные, искренне считая, что в знаниях ничего дурного нет. Но ее интересовали не только сами ответы: ничуть не менее был важен путь этих постепенных изменений от седых лет до текущего состояния. И вот тут-то девочка, не находя приемлемых пояснений, углублялась в изыскания сама, где-то выискивая информацию по крупицам в книгах, а где-то додумывая ее самостоятельно исходя из собственной картины мира: почему бы и не «да», если теория выглядит непротиворечивой?

  Ожидаемо интересы, так и не угасшие к периоду юности, предопределили дальнейшую учебу девушки, избравшую своим путем служение Рамоне: разумом, а не мечом, конечно же. Вот только в отличие от многих однокурсниц, Кларисса в какой-то момент поняла, что теории ей категорически не хватает – чтобы прошлое жило, его надо трогать, добывать, поднимать из плена земли на свет солнца. Только так, прикоснувшись к былому, можно шаг за шагом восстановить картины такого далекого прошлого, куда даже с помощью магии не заглянуть.
  Амбициозные мечты отправиться на поиски за пределы Купола оказались совершенно не возможными, и молодая исследовательница была вынуждена ограничить практический интерес имеющимся пространством и, как следствие, теми историческими периодами, которые можно поднять в доступном пространстве. Не нашедшая поддержки у наставниц, она занялась археологией самостоятельно, методично исследуя старые карты, книги, записи и совмещая местоположение возможных находок на бумаге с географическими координатами.

  Первые неудачи не отвратили ее от исследований, и милостью богинь она раскопала несколько давно забытых и заброшенных поселений. Бытовые находки мало кого заинтересовали, но только подогрели интерес ученой, получившей зримые доказательства того, что былое-из-книг и былое-на-ощупь можно совместить. Следующим ее открытием стали поросшие лесом развалины древней каменной башни – скорее крупного «хиллфорта», чем крепости. Артефакт минувших лет, он давно утратил стратегическое значение, а примененный метод «сухой кладки» вряд ли был полезен потомкам. Зато при раскопках фундамента из-под золы, черепков и костей удалось поднять остатки тяжелой дубовой шкатулки, полной бронзовых и золотых украшений, а также драгоценных камней.
  Куполу эта находка пришлось очень кстати, и гордая собой Кларисса была уверена, что это только первая ласточка. Но… похвалы и чествования прошли, а формирования отдельной археологической экспедиции и финансирования походов как не было, так и не предвиделось: старшие сестры считали находку скорее удачей, чем результатом работы, и не собирались финансировать неперспективную отрасль. Слишком много было других расходных статей, слишком много было полезных в реальной жизни направлений, чтобы тратить богатства на исследование глиняных черепков от древних косматых и непонятные развалины вдали от поселений. Максимум, что дозволили Клариссе – вести спецкурс археологии… если на него найдутся охотницы.

  Таких же фанаток «материального прошлого», к вящему прискорбию молодой учительницы, не оказалось – зато было вдосталь малообразованных селянок и ремесленниц, которым следовало вложить в головы хотя бы основы славного прошлого. Времени это съедало порядочно, да и желание в одиночку пытаться чего-то достичь, когда никто не протягивает руку помощи, резко снизилось. Выезды стали реже, «кабинетной» работы – все больше, а упрямые попытки добиться снабжения всем необходимым не приносили результата. Такая жизнь не приносила удовлетворения, и некогда восторженная и горделивая Кларисса стала суше и жестче, циничней и злоязычней.
  Так неспешно и размеренно проходили годы, принося удовлетворение только новыми и новыми исписанными листами бумаги, компиляциями и логическими домыслами, графиками и хронологическими цепочками. Исследовательница даже разработала собственную концепцию духовного развития человечества – от пра-культов, часто анималистических, к единой вере в Великую Мать. Тогда человеческие общины были едины, и косматые знали свое место. Но с ростом популяции все больше бородатых оставалось без женской мудрости и бдительного ока, и тогда они, в противовес Матери, создали своих богов, толи искусственных, толи берущих свое происхождение от дэвов, и принесли в мирные поселения огонь и меч, захватив изначально принадлежащие женщинам права. Направление и поддержка, развитие и самопознание подменились на властность и жестокость, культ силы и избранности, а прошлые принципы были насильно выкорчеваны. И только Богиням на пространстве Купола удалось вернуть прежний Золотой век, уже зная о том, что космачу, даже домашнему, доверять нельзя: регуляция численности и образованности особей, полный контроль и неотвратимость наказания помогут удержать этот клочок будущего. Удержать – и расширить.

  Стоит заметить, что привлечение внимания к прошлому, в том числе верований, вызвало конфликт с коринитками, не желающими, чтобы их ассоциировали с первобытными варварскими ритуалами. Для Клариссы же такое отрицание - буквально вызов всему естеству, и она ни при каких условиях не желает понять, с какой стати, стремясь к новому, следует отрицать былое. Сестры должны знать все, как было, как стало, и какой была динамика изменений - и никто не посмеет заткнуть ей рот!

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Рост: 181
Вес: 83
Возраст: 33
Особые приметы: татуировка латной рукавицы, сжимающей чашу на правой лопатке.

  Высокий рост, крепкое телосложение с легким рельефом мускулатуры под кожей темного благородного оттенка, подтянутая крупная грудь, прямая спина, собранные в косички и забранные в высокий хвост волосы, бордовая повязка на лбу, защищающая от попадания пота в глаза, мягкие черты лица, на котором горят золотом полные энергии глаза. Пухлые губы почти всегда хранят нейтральное выражение, однако белозубая улыбка Дианты никогда не оставляет никого равнодушным. Нельзя назвать ее женственной или утонченной, Дианта просто не была для этого создана, но в тоже время в ней есть красота, которая характерна для великолепного оружия способного как рубить головы, так и жалить прямо в сердце.
  Владеет старыми фамильными драгоценностями, но носит при этом только одно колечко на цепочки на шее и штангу в левом соске.
Тембр голоса варьируется от мягкого, прибирающего от пальчиков ног до макушки шепота, до резких интонаций, которыми можно резать металл или когда надо четко отдавать команды.
  Походка очень редко, когда непринужденная и расслабленная. Да и с оружием Дианта расстается редко. Даже в состоянии легкого опьянения создается впечатление, что Дианта может спокойно ходить чуть ли не строевым шагом.

  Солдафонка, карьеристка, следующая правилам до последней буквы и запятой - можно было сказать про Дианту при первой встрече. Серьезный тон, пристальный взгляд карих, почти золотых глаз, вежливое общение нередко граничащие с официозом. Но это броня, такая же как чешуйчатый доспех, который Дианта носит на теле, но это броня защищает ее душу.
  Тот, кто знает ее лучше и ближе осведомлены, какая на самом деле бывает Дианта. Под броней живет мягкий и добрый человек, не лишенный духа авантюризма и умеющий как следует веселиться. Не смотря на свою природную красоту и язык без костей, Дианта почти этим не пользуется, хотя нередко случайно брошенный строгий или наоборот добрый взгляд приводил к... казусам.
  Она наверное никогда и никому не признается, что смертельно боится оступиться, опозорив таким образом имя своих предков. Отпечаток приключений молодости никуда не делся с души Дианты, а лишь был спрятан подальше от глаз других сестер. Хотя в первую очередь от себя.

  Еще с детства Дианта была вынуждена нести на себе бремя ролевой модели. В свою очередь, для самой Дианты с самого раннего возраста этой самой ролевой моделью была ее мама Амади. Нет, Дианта одинаково души не чаяла в обеих родительницах, но Амади для нее всегда была образцом для подражания. Ничего удивительного, что когда у Дианты появилась младшая сестра, то уже Дианта стала для нее образцом для подражания. И старшая взяла на себя эту роль со всей ответственностью и серьезностью, не просто подавая младшей Мелисандре пример, но и заботясь о ней и опекая, когда у мам не хватало на это времени или даже сил. Школьные годы постепенно заканчивались, а в Дианте под гнетом давления ее крови и ответственности за любимую младшую сестру начинал медленно развиваться страх, который так никогда целиком и не покинет ее. Боязнь подвести. Боязнь не оправдать ожидания. Стать плохим примером. Ведь Мэл чуть ли не по любому поводу спрашивала совета старшей сестры, а если вопрос не был задан в слух, то она все-равно ждала немого одобрения Дианты.
Еще до окончания школы становилось понятно, какая дорога ждала Дианту. От природы крупней, сильней, выносливей (и может даже привлекательней, но в этом возрасте все девочки были симпатичные) и быстрей своих сверстниц она обладала боевитым характером и весьма строгим отношением к правилам (хотя стоило Мелисандре улыбнуться и где-то в старшей сестре что-то щелкало, разжигая огонь авантюризма). Всегда вызывалась присмотреть за классом, возникни такая необходимость, и защищала подруг попробуй кто их обижать. Даже если разница в возрасте обидчиц и защитницы была внушительная, Дианта не отступала. Никогда.
Ничего удивительного, что после поступления на обучения в храм Аэлис (конечно с ее то нравом дорога ей была под крыло Рамоны, но правила настрого запрещали любые даже намеки на фаворитизм к членам семьи) через три года к Дианте присоединилась и ее младшая сестра. Не сказать, что старшая была удивлена появлению Мелисандры, скорей наоборот, это уже было само-собой разумеющееся развитие событие и Дианта с еще большим усердием взяла шефство над сестрой, помогая где можно, еще не понимая, к чему все это вскоре приведет.

  Старшая всегда стремилась сделать все, что бы Мелисандра улыбалась и чувствовала себя комфортно. Нет, гиперопекой это не было, но если нужно было поддержать, помочь победить не удачу или просто весело провести время Дианта была тут как тут. Тем более, что улыбка Мэл всегда оказывала на нее какое-то неестественное воздействие. А сама Дианта начала замечать, что младшая, которая в общем-то в силу своей красоты не были лишена внимания, почему тянется к ней. По началу это было даже забавно и невинно и Дианта правила игры с радостью приняла: поцелуй украдкой в уголок губ, руки не совсем там, где положено для кровных родственниц все это было на грани, но дух авантюризма, который не смотря на всю правильность и строгость следования правилам, все еще побеждал в Дианте. Пока все не зашло слишком далеко и из невинных игр превратилось в грех. И это был первый удар, который вынудил Дианту начать строить внутри себя свою защиту. Возможно, если бы их тогда не застукали (это же надо было додуматься, прям под боком верховной жрицы! Но из тогда никто не думал) не начала бы старшая оборачивать свою душу в броню, скрывая свою мягкую часть характера и оставляя для всех на виду только сияющие доспехи паладина. Но все пошло как пошло. Наказание Дианта приняла с полным покаянием и это помогло отвлечься, помогло переключиться на самосовершенствование и в конечном итоге затолкать свои чувства в погреб и повесить на люк тяжелый амбарный замок. Но это все еще был самообман. Годы шли, Дианта и в казармах храма очень быстро стала если не лучшей, то одной из лучших фехтовальщиц, а ее громкий и хлесткий голос в купе с необъятной природной харизмой делали кандидатом на командную должность. И сейчас бы самое время было найти себе пару к выпуску, тем более, что Дианта очень хорошо знала (но почему-то не пользовалась), на сколько очаровательной может быть, но обманывать себя дальше было невозможно. Этот день наступил. Замок на двери в погреб оказался вскрыт одной лишь улыбкой (ну может не одной, для приличия Дианта немного изображала невинную жертву) Мэл. Что в этот момент чувствовала старшая? Какая смесь страха, любви и других менее яркий чувств носилась по венам, гоняемая бешено колотящимся сердцем? Дианта до сих пор не может это целиком забыть.

  А потом наступило расставание, которое старшая переносила ни чуть не легче младшей. И как обычно недосказанности, оборванные на полу слове предложения. Умом Дианта понимала, что их связь не имеет права существовать, по этому надеялась, что расставание пойдет им на пользу, но в итоге не смогла в этрм признаться сестре, снова себя обманув и вложив еще несколько кирпичей в свою внутреннюю стену.

  Как и ожидалось, Дианта отправилась исполнять свой долг в приграничье, получив под свое начало троих сестер. Роль лидера и образца для подражания для нее уже были привычным, но здесь, не смотря на общую тишину и покой все еще бывало опасно. Конечно, для меча Дианты пара-тройка бандитов были лишь мелкой неприятностью, но даже при столкновении с этими заросшими дикарями стоило соблюдать осторожность. Получить ранение или погибнуть из-за собственного высокомерия было максимально глупо. И это и кое-что другое новоиспеченный паладин вдалбливала в соломенные головы своих подчиненных сестер, иногда прибегая к достаточно коварным методам. Пользуясь своей красотой, а иногда и статусом намеренно отвлекала девушек от службы только для того, что бы потом осаживать, уча не отвлекаться ни на что лишнее, пока они несут службу. И в тоже время всегда была готова выслушать их жалобы, помочь разобраться в себе, поддержать и защитить. Даже от командования, принимая все шишки на себя, проштрафься кто-то из ее подчиненных. И через год службы сестры смотрели на нее, если ни как на мать, то как минимум как на материнскую фигуру в их жизни.
Командир Дианты высоко оценивала свою новую подчиненную, как за ее серьезный подход к делу, так и за таланты. И, надо сказать, что ей это в какой-то мере льстило. Желание быть лучше, совершенствоваться, шло рука об руку с желанием продвижения по службе, а если ты на хорошем счету у своего командира, то продвижение могло быть не за горами.

  А потом они снова встретились с Мэл. Ее навыки врачевания были нужны в других местах, по этому в пограничье ей было делать нечего, но эта случайна встреча в Старой Крепости снова перевернула мир Дианты с ног на голову. Оторваться было сложно, сложно было не перейти на бег и сохранять ставшую для окружающих привычную холодную голову, спеша на очередную тайную встречу. Так не могло продолжаться. Еще немного и странные перемены в ее поведении начнет замечать и командующая Мариэла и тогда можно будет ставить крест на любом светлом будущем. Но какое светлое будущее без любимой сестры? Дианта в очередной раз струсила, пойдя по пути меньшего сопротивления и попросту сбежала. Исчезла. Стараясь проводить как можно больше времени в патрулях, по дальше от этих зеленых глаз и прекрасной улыбки. Ей не хватило сил поговорить с Мелисандрой об этом, не хватило сил разорвать этот круг. По этому как обычно, Дианта просто затолкала все чувства в подпол и закрыла дверь на тяжелый замок, наивно полагая, что вот теперь то они не вырвутся из под контроля.

  Шло время, Дианта снова успокоилась, ее перестали терзать странные сны и мысли и даже появилась, впервые за столько лет, постоянная пара с которой она чувствовала себя спокойно и уверенно. Память о сестре никуда не делась, не была подавлена, но даже когда Дианта рассказывала своей возлюбленной о молодости (избегая некоторых моментов) где-то на задворках сознания всплывал вопрос «А не нашла ли ты себе попросту замену, что бы заполнить пустоту?». Дианта гнала эти дурные мысли прочь, тем более, что обрадованная столь взрослым желанием остепениться, командующая Мариэла посулила высокую должность своего заместителя по боевой подготовке. А это только сильней укрепило решимость Дианты делать все как надо, следуя правилам и традициям. Но сколько бы разум не брал контроль над действиями, сердце старшей сестры было все еще не на месте.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Девятнадцатилетняя девушка из той редкой породы Сестер, которых перестают принимать за отроковиц сильно позже тридцати. Большие широко распахнутые глаза редкого орехового оттенка в сочетании с подростковой припухлостью щечек придают ее лицу выражение постоянного восторга окружающим миром. А, учитывая тоненькую субтильную фигурку - незнакомым женщинам очень сложно поверить, что они говорят с полноправной дипломированной бардессой, уже год как самостоятельно добывающей свой хлеб и имеющей право голоса на общих собраниях Коллежа.

В одежде, как ни странно, избегает стереотипных для учениц Анаэрины ярких и пестрых нарядов, предпочитая белые рубашки стандартного кроя, каковых у нее имеется изрядное количество на все сезоны. Некоторые из них, как могла заметить Кларисса, сидят несколько мешковато - и, кажется, Руну это не слишком беспокоит, в ее возрасте можно позволить себе и не такую небрежность.

И в одиночестве, и в разговоре с подругами она постоянно находится в движении: вертит в руках какую-то безделушку, смахивает с собеседницы невидимые пылинки, оживленно жестикулирует, однако иногда, в редких случаях, может замереть, "залипнув" на чем-то интересном, и тогда ее возможно привести в себя разве что резким окриком.

Рост: 164 см.
Вес: 49 кг.
Волосы: каштановые
Глаза: ореховые
Возраст: 19 полных лет

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.