Сестра Берта«Эти монашеские одеяния во все эпохи позволяют скрыть оружие… Вот многие говорят об мусульманских религиозных фанатиках-ассасинах, но если вспомнить времена воинствующего христианства и удобную для ношения скрытого оружия одежду, то сразу встает вопрос: а ассасины ли были первыми убийцами религиозного толка?»Мей с недоверием относилась к католической церкви – протестанты, понятное дело, были всего лишь марионетками масонов, а вот католики сами создали иезуитов, Инквизицию и тамплиеров и кто знает, кто руководил самими католиками? Или вот те же рыжие – именно католики объявили их бездушными порождениями дьявола и устроили геноцид, но зачем?
Сестра Берта ответила на этот вопрос. Косвенно. Явно стремясь утаить правду, но Мей просто так не проведешь. Католики очень многое потеряли за прошедшие века и уже не могли полноценно выполнять свою роль защитников Земли от всяческих демонических темных сил, поэтому вместо этого решили координировать всякую чуть более адекватную нечисть, дабы она сама пожирала нечисть неадекватную и воевала против демонических сил… Следовательно, и рыжих церковь жгла, чтобы потом обрести над ними контроль. Поистине жестокая и мрачная организация.
Сестра Берта, которая оценила чуйку Мей и её специфическое мышление, которое привело к обнаружению японского почти что оборотня, решила использовать её в качестве внештатного работника, иногда даже предлагая покреститься и пойти на службу Господу, но Мей благоразумно отказалась: спасибо, конечно, Господу, что он защищает Землю от темных сил, но история тамплиеров, иезуитов и Инквизиции хорошо показывает, что Господ делает с провинившимися Слугами, поэтому… Поэтому Сестра Берта уважаемый партнер, боевой напарник и замечательный работодатель, но, пожалуй, не сестра по вере.
Младая Сотня«Многие делят мир на "до" и "после", когда говорят о каких-то событиях… Но это все ложь. Мир разделен на "до" и "после" в момент твоего рождения. Каждый раз, сталкиваясь с чем-то новым, ты словно заново рождаешься и становишься таким же ребеночком, который изучает мир с нуля… Если, конечно, ты поддерживаешь цивилизационную теорию Тойнби и собираешься отрицать постоянную культурную связь цивилизаций. Иначе, конечно, ты рождаешься лишь единожды и все последующие факты лишь расширяют существующую картину мира» Когда работаешь на Церковь, тебе так или иначе приходится сталкиваться с сектами: иногда это безобидные мошенники, иногда одурманенные темными силами фанатики… А иногда это марионетки каких-то совершенно запредельных сущностей, которым не нужны души людей и власть над Землей. Когда ей поручили очередной задание по поиску секты, она сразу насторожилась: секта не давала рекламок, не состояла в реестре религиозных организаций и не имела рекламы в Интернете.
Дальше – больше. У секты не было названия, в неё практически невозможно было вступить, другие независимые сыщики довольно показательно превращались в омерзительные кадавры из плоти или начинали шептать различные безумства и предсказания, от которых Мей заходилась в истерическом смехе: потому что она уже точно чувствовала, с чем имеет дело. Поэтому, когда она вышла на загородный особняк, где должен был собираться культ, она настояла на том, чтобы им выдали тяжелое вооружение.
…когда десяток глаз Младой Сотни сосредоточился на лице Мей, та истерично смеялась и предпочитала смотреть на останки культистов и израненных напарников, но не на то существо, что эти культисты призвали. Это воплощение чье-то загадочной воли вырвало глаза каждого из присутствующим – и отдало взамен свои, «поблагодарив» за «сопротивление», с тех пор являясь в самый неожиданный момент; иногда приходит во снах.
Младая Сотня иногда подкидывает работы, за которую даже платит – платит настоящими деньгами, а не сомнительными дарами (надо сказать, она даже позднее извинялась, что «неправильно одарила» смертных). Чаще всего её задания – помощь полиции или частным организациям с поимкой других культистов и ересиархов. Что куда важнее, Младая Сотня оказалась терпеливым и понимающим собеседником, всегда готовая выслушать мысли Мей и поделиться собственными соображениями по их поводу.
Ричард Эйхманн«Давай смоделируем ситуацию. Ты – сын председателя масонской ложи. Разумеется, ты вынужден наследовать его дело, крутиться в элитарных кругах, находится под угрозой конкурирующих лож и организаций, а в какой-то момент ты либо вынужден вступить в ложу, либо стать трупом из-за слишком большого влияния на председателя – логично, что, исходя из этих соображений, тебя будут индоктринировать и защищать с детства, не говоря уже об элитаризме масонов. А теперь перенесем эту ситуацию на некую дочь предположительно известного охотника, увидим полное отсутствие индоктринации, внятной подготовки и зададим вопрос – а его ли это дочь? И если его, то зачем ему нужен беззащитный ребенок, все знания которого о мире находятся на самом примитивном и базовом уровне? И это в мире, где невинные и чистые девы могут стать часть ритуала призыва какого-нибудь древнего божества, который хочет поглотить мир? Вот ты как думаешь, Сотня?» Дорогой отец, который в детстве часто рассказывал Мей сказки и часто уходил за хлебом на месяцы и года (из-за чего так и не женился на маме). Сказки были разные – где-то торжествовало добро, где-то зло лишь казалось побежденным, где-то и вовсе ни зла, ни добра не оказывалось; во всяком случае, именно рассказы отца о тайном мире, которые он подавал с легкими искажениями и замалчиваниями, заставили Мей самой искать правду, когда папы долго не было, а узнать конец истории хотелось.
Когда он вернулся домой после инцидента с Эми, он перестал утаивать и рассказал все, как есть – он был вольным охотником на монстров, но сейчас возраст уже не тот, поэтому вместо активной охоты он в основном тренирует молодняк да консультирует по всяким особо сложным вопросам. Мей, конечно, поверила, но решила немного опускать различные детали и факты в разговорах с ним: в конце концов, невозможно, чтобы опытный вольный наемник не знал о группах католической церкви по борьбе с нечистью и не уберег родную дочь!
…если дочь на самом деле родная. В конце концов, родной дочери никогда не скажут «Живи нормально и не лезь, куда не просят»: особенно когда она и так уже по уши. В общем говоря, Мей крайне обижена на своего отца: она никак не может проверить, что из рассказов отца правда, а что ложь, у неё нет надежного знакомого, который может проверить их генетическое родство и он наотрез отказывается брать её с собой на миссии! Да еще и наверняка лжет, что большую часть времени сидит, обложившись книгами.
Эмма Фокс«Я понимаю, почему у неё такая фамилия – очевидная аллюзия на Гая Фокса, известного своими сложносоставными комбинациями. Так и быть, одной-единственной, но Эми больше и не понадобится! Хочешь что-то скрыть – оставь это на самом видном месте. Тем более, никакой нормальный человек не поверит в такую фамилию и начнет безрезультатно копать дальше… Союзники понимают сигнал, а враги ищут несуществующие связи: ситуация win-win»Лучшая подруга, которая последние несколько лет почему-то очень агрессивно относится к Мей, мотивируя это тем, что Мей когда-то почти убила её, но Ханегава уверена, что это лишь отговорки: наверняка это все часть какой-то очень длинной и долгой игры по освобождению из кабальной службы католической церкви. Когда придет время – Мей готова выступить на её стороне и сделать все, что только в её силах.
А пока приходится посылать анонимные поздравления, потому что звонки она не принимает, за дверь не пускает, а письма, подписанные самой Мей, отправляет обратно нераспечатанными. К счастью, Ханегава помнит их школьную дружбу и ни капли не расстраивается этому факту – правда выйдет наружу, рано или поздно, но пока это дело она готова оставить нераскрытым. Исключительно потому, что это дело её подруги.