|
|
КО ВНИМАНИЮ НЕФРИТОВОГО ДАНА!!!
(беглые иероглифы — записка почерком Нефритового Сёгуна Агася Сумико)Как вам, без сомнения, известно, вашим предшественником в Рёко-Овари был хатамото Асидака Наритоки, который погиб при загадочных обстоятельствах на 3-й день месяца Змеи. До Наритоки этот пост занимала самурай-ко по имени Мацу Сигэко, покинувшая службу по причине, как она сама считала, своей неспособности эффективно поддерживать порядок в Городе Историй. Перед уходом с должности она подготовила для своего преемника (Наритоки) досье, содержащее информацию о различных личностях и местах по всему городу. Из-за безвременной смерти достойного Наритоки он не сумел передать аналогичный документ вам, и потому досье Сигэко прилагается. Следует помнить, что её комментариям уже три года; сделанные в них наблюдения могут утратить актуальность. Сигэко-сан, прежде всего, была воином — самурай-ко с особенно строгим кодексом поведения. Наритоки глубоко уважал её, однако порой высказывал мнение, что она не смогла приспособиться к Рёко-Овари из-за отсутствия «гибкости». Читая её записи, следует помнить, что она воспринимала всё в резко полярных категориях — как добродетельное и чистое, либо как порочное и гнилое. Для неоднозначности в представлении Сигэко о Городе почти не было места... ДОСЬЕ, НАПИСАННОЕ МАЦУ СИГЭКО ДЛЯ АСИДАКА НАРИТОКИ
(чёткие, практически идеально прописанные иероглифы — множество свитков с текстами и рисунками госпожи Сигэко)ГОРОДСКОЙ ЖАРГОН У Рёко-Овари есть свой особый говор и обороты речи, характерные только для этого города. Пришлых легко опознать по их речи; это состояние, которое можно преодолеть лишь со временем, прожитым в городе. Тем не менее, несколько выражений, находящихся в широком употреблении, следует объяснить новому хатамото. «Вонючки», «Жуки-вонючки» (屁放き虫, хэкоки-муси) — Буракумины, которые собирают человеческие нечистоты и вывозят их. «Врата Семикратного Пути » — Врата Благочестия. «Город, Где Не Бывает Ночей» — Лицензированный Квартал, так называемый потому, что веселье там не стихает даже ночью. «Город Зелёных Стен» — Рёко-Овари (потому что известняк зеленовато-салатового оттенка — самый дешёвый и доступный строительный материал в окрестностях). «Город, Который Построил Навоз» — Рёко-Овари (потому что поля опиумного мака удобряют навозом и нечистотами). «Дыхание Дракона» (竜炁, рёки) — Курительная форма опиума. «Жидкая Пустота» (液虚, эккё) — Очищенный опиум, растворённый в алкоголе. Самая мощная форма наркотика. «Идти к мосту» или «пытаться найти мост» — Употреблять много алкоголя. Вероятно, отсылка к Мосту Пьяных Влюблённых в Рёко-Овари. «Иноземный», «чужеземный» (外国, гайгоку) — Значение этого слова зависит от говорящего. Чаще всего оно подразумевает, что вещь, человек или рассказ — любопытны, необычны, интересны и ценны своей уникальностью, даже если они вовсе не с другой стороны границы Рокугана. Однако Дом Скорпиона использует это слово с презрением, чтобы подчеркнуть бесполезность и безвкусицу новшеств. Источник такого двойственного смысла, скорее всего, гейша Магда и её Дом Чужеземных Историй. «Инструмент Дракона» (竜道具, родогу) или просто «инструмент» (道具, догу) — Опиумная трубка. «Кожевник» (革工人, кавакодзин) — Обобщённое название для всех подвидов буракумин в Городе. Сами буракумины предпочитают, чтобы их так называли. «Крабовая вода» (蟹水, кани-мидзу) — Сётю (焼酎 — букв. «жжёное вино», крепкий спиртной напиток из риса, ржи и сладкого картофеля) или другой крепкий алкоголь. Особенно распространено на доках и в Рыбацком Квартале. «Красные Перья», «Краснопёрые» — Громовая Стража. «Малые Теневые Земли» (幽界街, Юкай-гай) — Квартал Кожевников. Сами же буракумины используют это выражение только по отношению к той части квартала, в которой обитают и занимаются своим ремеслом бальзамировщики, могильщики и собиратели трупов. «Младшая сестра» (妹, имото) — Тот, кого обвиняют в преступлении, которого он не совершал; крайний, козёл отпущения. «Отдать меч на полировку» — Эвфемизм, означающий визит в Лицензированный Квартал на Острове Слёз. В большинстве лицензированных кварталов посетители обязаны сдавать оружие у входа в заведение и забирать его при выходе. Однако Остров Слёз уникален тем, что на него ведёт лишь один причал, и пройти от причала до заведений можно только через место под названием «Полировка Мечей». Знатные гости оставляют оружие именно там — якобы для полировки, но на деле — чтобы в пьяном виде не угрожать работникам и клиентам острова. «Плавучий Мир»
(浮世, уки-йо) — Лицензированный Квартал. Хотя это выражение известно по всему Рокугану, возникло оно именно в Рёко-Овари. Носит также оттенок печали и обречённости, и порой используется для обозначения всего мира смертных в целом. «Плыть за честью» — Если кого-то убили и сбросили тело в реку или залив, про него говорят, что он «плывёт за честью». «Подарок из рук», «Подарок в руки» (手贈, тэдзо) — Взятка. «Слушать пение драконов» — Курить опиум. Эту фразу сделала популярной поэтесса по прозвищу «Стройная», сама известная из курителей опиума в Рёко-Овари. « Шляпа-корзина » (籠帽子, кагобоси) — Как известно, шляпа-корзина полностью закрывает голову, скрывая лицо под ней. Это неизменный атрибут знатных гостей Лицензированного Квартала, и такие шляпы дёшево продаются по всему городу. Фраза «кагобоси» также стала обозначать любое действие или замысел, направленные на сокрытие позора или личности. ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В ГОРОДЕ Политическая обстановка в Рёко-Овари — это запутанный клубок обязательств, мутных союзов, давней и скрытой вражды, а также пересекающихся юрисдикций. Мой отъезд серьёзно изменит баланс сил — как, впрочем, сделает и ваше прибытие. Почти наверняка вам придётся примкнуть к одной из влиятельных организаций Рёко-Овари: без такой опоры остальные решат, что могут действовать против вас безнаказанно. Но помните: любой союзник, которого вы выберете, будет поддерживать вас лишь ради собственной выгоды.
Выбирайте осторожно — героев здесь нет. НАМЕСТНИЦА ГОРОДА Сёсуро Хёбу занимает пост Наместницы Рёко-Овари со времени смерти своего супруга Акитады восемь лет назад. Формально, после прохождения гэмпукку (церемонии взросления / становления полноценным самураем), эту должность должен был занять её сын Сёсуро Дзётё , но тот не проявляет к этому ни малейшего интереса; ему куда приятнее быть главой Громовых Стражей. И, пожалуй, за это стоит благодарить судьбу. Хотя Хёбу далеко не идеальная женщина, она ясно осознаёт значение общественного порядка и искусно удерживает шаткое равновесие в Рёко-Овари. Это и её сильнейшая сторона, и главная слабость. За годы её правления Рёко-Овари обрёл процветание, относительный мир и безопасность. Однако её непреклонность также защищает коррумпированные элементы, с которыми она связана. Считая нынешнее положение вещей и без того «достаточно хорошим», Хёбу не желает предпринимать шаги, которые могли бы принести пользу в долгосрочной перспективе, но неизбежно вызвали бы потрясения в настоящем. Главнейший пример — торговля опиумом. Её муж закрывал на неё глаза — и она поступает так же. Бесспорно, опиум приносит городу немалое богатство, но лишь через самых низменных и продажных людей. Хёбу не гонится за неуловимой честью; вместо этого она предпочитает более осязаемую добычу — богатство. Если только её не принудят, Хёбу не станет делать тяжёлый выбор. Она всегда предпочтёт говорить, а не сражаться. Она прирождённая переговорщица — и весьма умелая; если ей нужно решить проблему без крови, она готова пожертвовать многим и всегда держит своё слово. Она неохотно даёт разрешение на поединки, которые считает «необоснованными» — возникшими из прихоти, а не из неотвратимого конфликта чести. Однако её «доброта» корыстна — она без колебаний требует ответных услуг от тех, кого выручила. И всё же, у её терпения есть предел: если она сочтёт, что её намеренно предали или ослушались, не будет колебаться и применит силу – жестоко. Иными словами, её «снисходительность» — проявление силы, а не слабости. Она предпочитает верить, что обиды против неё — случайны, ведь лишь законченный дурак решится осознанно перейти ей дорогу. ❀ Cёсуро Хёбу-сама ❀  ГРОМОВАЯ СТРАЖА Громовая стража — это личная армия Сёсуро Хёбу , служащая для поддержания порядка и спокойствия в её городе. Во главе её стоит её сын, Сёсуро Дзётё — свирепый и опасный воин. Хотя он и уступает матери в политической хитроумности, Дзётё обладает грубым, но действенным пониманием тактики и организации малых отрядов. В сочетании с врождённой хитростью, численным превосходством и боевой выучкой его людей, это делает Громовую стражу самой физически опасной силой в Рёко-Овари. Самый низкий ранг в страже занимают пешие солдаты, именуемые Кайсацукан (改札官, досл. " чиновник, проверяющий документы"). Они носят лёгкую броню со шлемами, украшенными алым плюмажем, и вооружены нагинатами. В Рёко-Овари насчитывается более трёхсот кайсацукан — преимущественно это дети небогатых благородных семей. Обычно по пятьдесят из них дежурят в башнях Восточного и Западного Ока, ещё двадцать охраняют стены вокруг Дворянского квартала, тридцать — стены прочей части города, а по пять человек стоят на страже у каждого из городских ворот. Кроме того, двадцать пять обычно патрулируют Рыбацкий квартал (в основном у пристани, проверяя суда на контрабанду и охраняя сборщиков пошлин), столько же дежурят в Купеческом квартале, а около дюжины — в Храмовом квартале. Эти стражники прикреплены к определённым участкам и не покидают их. Однако Остров Слёз настолько популярен в качестве назначения, что дежурные там сменяются каждую неделю, причём набираются из стражников всех других районов (ими командует один постоянный начальник, прикреплённый к острову). Обязанности Громовой стражи включают:• оборону города от вторжения извне;
• пресечение преступлений против Наместницы (но не расследование уже совершённых — этим занимаются личные хатамото Сёсуро Хёбу или Нефритовый Хатамото);
• досмотр прибывающих барж, лодок и повозок на предмет контрабанды;
• проверку документов путешественников;
• обеспечение общественного порядка в целом.С момента, как Дзётё возглавил стражу в прошлом году, он запустил программу поощрения кайсацукан, прошедших элитную подготовку в двух специализированных подразделениях: Отряд Самураев и Отряд Молний. Отряд Молний — это кавалерийский отряд быстрого реагирования, насчитывающий сейчас пятьдесят человек. Помимо верховой езды, его бойцы изучают сигналы — специальные флажные коды, поднимаемые на шесте у Драконьих Врат. Каждый флаг обозначает определённую важную точку в городе. Когда поднимается флаг, звучит колокол, и отряд обязан немедленно выдвинуться туда, где будет ждать дальнейших указаний. Отдельные флаги есть для каждого моста, ворот и причала, а также для ряда других пунктов. Дзётё хвастается, что может собрать весь отряд в любой точке города (кроме Лицензированного квартала) в течение получаса. Возможно, он преувеличивает, но его частые учения и тревоги всё ближе подводят это к истине. Препятствовать всаднику Отряда Молний — преступление против Наместницы. Вдобавок к повышенному жалованью, бойцы этого отряда получают дотации на содержание двух лошадей и двух конюхов, чтобы всегда иметь лошадь наготове. Отбор в Отряд Молний, похоже, основывается исключительно на способностях и личной преданности Дзётё — состоятельным Скорпионам отказывают, тогда как нищие Единороги принимаются, несмотря на политическое напряжение. Если только Дзётё не плетёт хитроумную “шляпу-корзину”, его единственная цель — создать лучшее боевое подразделение. Иного нельзя сказать об Отряде Самураев . Они не обучаются верховой езде, а вместо этого осваивают стрельбу из лука и искусство обращения с кусаригамой — цепом с серпом, специально предназначенным для обезоруживания противников с мечами. Задача отряда — усмирение буйных, непокорных или пьяных самураев. По этой причине они почти исключительно дежурят в Благородном и Лицензированном кварталах. Поступление в Отряд Самураев зависит в равной мере от политических связей, удачного «подарка в руки» и способностей. Эти бойцы патрулируют самые фешенебельные районы, но при этом сталкиваются с наиболее опасными ситуациями, поскольку именно им первым предстоит усмирять буйных самураев. В отряде служат буси, безусловно преданные Дзётё и Хёбу — даже в ущерб императорской власти. Когда кто-то раздражает Хёбу или Дзётё, и надо подать пример, именно Отряд Самураев выполняет “грязную работу”. В отряде состоит от семидесяти до восьмидесяти человек. Двадцать пять офицеров, называемых Косики (交指揮, досл. " надзирающие над организацией"), отвечают за организацию, обучение и дисциплину Громовой стражи. Обычно в каждом квартале есть один офицер, дежурящий в центральной точке, и ещё один на Вратах Высокомерия. ❀ Cёсуро Дзётё-сама ❀  БУКЭ ГОРОДА Это самый сложный уровень политики, поскольку он не только проникает во многие другие слои городского устройства, но и выходит далеко за пределы самого города. Я могу лишь наметить общие ориентиры — изменчивые течения благосклонности и обиды могут в любой момент изменить расстановку сил. Как правило, в Рёко-Овари дом Скорпиона доминирует, а клан Сёсуро занимает в городе ведущее положение. Ходят слухи, что Скорпионы глубоко вовлечены в незаконную торговлю опиумом, и что между различными группами внутри Дома зреют разногласия ради справедливого распределения прибыли. Тем не менее, их легальные предприятия также весьма впечатляют. Никто пока не осмелился оспорить положение Сёсуро Хёбу как главного покровителя торговцев в городе, но Баюси Корэтика за короткое время сумел сосредоточить в своих руках значительное торговое влияние. Это может стать причиной напряжённости между двумя Домами — если не сейчас, то в ближайшем будущем. Однако перед лицом вызовов со стороны других Домов, особенно Единорогов, Скорпионы по-прежнему выступают единым фронтом. Дом Единорога широко представлен в Рёко-Овари, поскольку город является важным торговым узлом между их собственными землями и владениями Домов Скорпиона и Краба. Кроме того, он служит основным пунктом пересечения торговых путей между Единорогами и Домом Богомолов, а также с заморскими рынками. Формальным лидером Единорогов в Рёко-Овари считается Синдзё Йосифуса , но уже много лет фактическое руководство принадлежит Идэ Баранато , переселившему в город значительную часть своей семьи. Он предпринимал попытки наладить дружеские отношения с Домом Скорпиона, но напряжённость сохраняется — её подпитывают как трения на поприще торговли, так и обвинения в несправедливом налогообложении караванов Единорогов. Другие Дома имеют ограниченное влияние в Рёко-Овари, однако нередко могут получить временное преимущество, выступая в роли "арбитра" между Скорпионами и Единорогами. Они заявляют о своей беспристрастности и подтверждают это, постоянно меняя союзников в зависимости от вопроса — будь то регулирование торговли или мода на крои одежды. Однако будет справедливее сказать, что ими движет не столько объективность, сколько собственная выгода. КАДЗИНИНЫ («ПОЖАРНЫЕ») В какой-то момент ранней истории Рёко-Овари один из Наместников прекратил финансирование пожарных. В ответ районы города начали нанимать или формировать собственные дружины для борьбы с огнём — учитывая преобладание построек из дерева и бумаги, пожары представляют собой серьёзную угрозу общественному порядку. Однако эти группы пожарных, или Кадзинин (火地人), давно перестали быть просто тушителями пожаров. В некоторых случаях кадзинин выполняют и функции народной полиции, поддерживая порядок согласно негласным, местным законам. Иногда это во благо: мелкие проблемы не отвлекают Нефритового Хатамото или Громовую Стражу. Но в других районах грань между «народной стражей» и преступным синдикатом становится едва различимой. В настоящее время каждая официально признанная пожарная команда получает оплату за свои услуги от Сёсуро Хёбу. Взамен они хранят верность ей — отчасти за деньги (иногда это просто взятка за тишину), отчасти из страха перед Громовой Стражей. Пожарная охрана в Рёко-Овари устроена следующим образом:• Благородный Квартал находится под защитой Громовой Стражи, которая содержит специальный резервуар воды для тушения пожаров.
• Юг Квартала Торговцев обслуживают Пожарные Малых Ворот . Центральную часть патрулируют Пожарные Садов Дайкоку , а север — Сильнорукие . Пожарные Малых Ворот, как правило, действуют честно и с уважением к закону, передавая задержанных «нежелательных лиц» Громовой Страже. Две другие дружины действуют более вольно — они склонны к самосуду и вымогательству «знаков признательности». О «Сильноруких» также ходят слухи о вымогательстве в открытую.
• Храмовый Квартал охраняется Пожарными Дороги Храмов на севере и монахами-Пожарными Садов Дайкоку на юге. Монахи никогда не были замечены в вымогательстве или других сомнительных делах. Что до Пожарных Дороги Храмов, то их репутация не безупречна, но они весьма религиозны — нередко просят не деньги, а молитвы в качестве дара. Ходят слухи, будто они зверски расправились с двумя ворами, пытавшимися ограбить храм, но доказательств нет — возможно, это слух, пущенный ими же для устрашения.
• Лицензированный Квартал обслуживает уникальная профессиональная пожарная служба. Эти пожарные не имеют иных обязанностей и не допускаются к другой деятельности. В отличие от других районов, где пожарные считаются авторитетами, здесь дома гейш и чайные павильоны ясно дают понять: пожарные — всего лишь их наёмные слуги. Благодаря этому на Острове Слёз отличная противопожарная защита, а охраной порядка занимается Громовая Стража.
• Квартал Кожевников охраняется большой, но неформальной пожарной дружиной с неясной структурой. Лидеров у них немного, состав постоянно меняется, и большинство — добровольцы или участники на неполной основе. Жалоб на них не поступало.
• Квартал Рыбаков — самый опасный в этом отношении. Здесь действуют две особенно грубые и многочисленные дружины: Пожарные Острого Мгновения и Огнееды . Первые контролируют зону от северо-восточной границы города до третьего пирса. Вторые — от третьего пирса до Ворот Отверженных и Моста Пьяных Влюблённых. Обе банды внешне уважают власть (и искренне — военную силу), но на деле коррумпированы и жестоки. За время моей службы было доказано, что обе связаны с проституцией, торговлей опиумом (и медицинским, и курительным, и съедобным), контрабандой, вымогательством и нелегальной продажей алкоголя.Сёсуро Хёбу проявила «мудрость» и отклонила мою просьбу отозвать их официальные полномочия. Её довод был таков: на место этих банд могут прийти другие — ещё более жестокие, и подобный переворот в преступном мире принесёт больше вреда, чем пользы. Из моего опыта: жестокие банды уважают Нефритового Хатамото — но только если чувствуют настоящую угрозу. Многие из них связаны с продажными стражниками и считают, что уничтожить их не под силу ни одному хатамото Империи — да и вряд ли кто-то станет пытаться. Если вы хотите их сотрудничества — добейтесь личного уважения. Это тонкая грань. Помнится, я только-только как прибыла в Город, как во внезапной стычке мне довелось убить какого-то наглого Огнееда. С тех пор они стали относиться ко мне с угрюмым уважением, но оставались молчаливыми при допросах. Я стала для них врагом. Тем не менее, убийство Огнееда принесло мне временную симпатию со стороны Пожарных Острого Мгновения. Но как только они поняли, что я честна и не собираюсь делать поблажек, они тоже сочли меня врагом. По совету бывшего союзника, когда Сильнорукие вывели меня из себя, я применила против одного из них приёмы дзюдзюцу. Это было рискованнее, чем вытащить меч, но произвело впечатление: я сражалась на их уровне — и победила. (Предупреждаю: вам придётся победить, а они не стесняются жульничать, даже против самурая.) С тех пор у них не было ко мне ни малейших симпатий — но было чистое уважение, без страха и ненависти. БУРАКУМИНЫ ГОРОДА Буракумины Рёко-Овари, так называемые «Кожевники», в действительности не заслуживают упоминания в политическом обзоре, но я включаю их здесь лишь потому, что их много — и они, будучи спровоцированными, могут повлиять на общественный порядок.
Кожевники, как правило, держатся обособленно. Они собирают городской мусор и отходы за символическую плату и продают найденные объедки и хлам окрестным крестьянам. Их поселение находится за городскими стенами, а потому почти не интересует ни Громовую Стражу (формально имеющую там юрисдикцию, но почти никогда ею не пользующуюся), ни тем более Нефритового Хатамото. ОПИУМ И ГОРОД Опиум был завезён в Рокуган Домом Единорога после их возвращения из Горящих Земель ( 815-816 гг. от Нисхождения Ками). Первоначально он использовался в лечебных целях — для снятия боли и подавления сильного кашля. Однако недолго прошло, прежде чем его назначение изменилось. Курительная форма опиума («драконье дыхание») и очищенный настой на спирту («жидкая пустота») были быстро приспособлены для праздного удовольствия — людьми падшими, слабыми и бесчестными. Вслед за этим последовал запрет, однако драконье дыхание широко распространено по всему Рокугану, пусть и нелегально, а жидкая пустота набирает всё большую популярность — особенно в Рёко-Овари. Медицинская ценность опиума делает пресечение злоупотреблений затруднительным: выращивание, хранение и перевозка необработанного опиума в малых количествах считаются законными. Поскольку вещество не является запрещённым (по крайней мере, пока его не превратили в форму, подверженную злоупотреблению), необходимо либо застать виновного на месте, либо добиться признания в намеренном злоупотреблении. Опиума, выращиваемого в окрестностях Рёко-Овари за один год, достаточно, чтобы покрыть легальные нужды всего Рокугана на десятилетие — но год за годом урожай продаётся, и спрос лишь растёт. Я убеждена, что Рёко-Овари — главный центр выращивания, переработки и распространения опиума в Империи. Мне с отчаянием не удаётся ни остановить, ни даже замедлить рост этой индустрии, не говоря уже об её искоренении — ибо она защищена со всех сторон всеми фракциями, и в первую очередь — кланом Сёсуро (хотя прямых доказательств у меня, увы, нет). Враждующие роды Рёко-Овари едины меж собой в одном: торговля опиумом необходима. Наместница поддерживает её. Громовая Стража не вмешивается. Крестьяне выращивают мак, буракумины удобряют его, торговцы перевозят, и все — курят. Нефритовый Сёгун, назначивший меня, в последние годы увеличил налоговое бремя на Рёко-Овари в качестве меры устрашения, чтобы обуздать наркоторговлю. Я полагаю, это дало противоположный результат: поскольку опиум — единственный товар в городе, который по-настоящему не облагается никакими налогами, он стал основой второй — подпольной — экономики. Те, кто защищают этот наркотик, утверждают, будто он безвреден: мол, не убивает, не склоняет к жестокости (в отличие от сакэ или сётю), дарует только наслаждение и ничего не отнимает. «Опиумные курильщики не дерутся, не насилуют, не грабят, — говорят они. — Всё, чего они хотят, — откинуться, никого не трогать и слушать пение драконов. Что в этом плохого?» На что я отвечаю: вред наносится чести — личной, а через неё и чести всей Империи. Опиум, может, и не губит тело, но он убивает душу, оставляя вместо человека пустую оболочку. ❀ Курительница опиума ❀  КОРРУПЦИЯ и ВЗЯТОЧНИЧЕСТВО Обычай брать взятки (так называемые «подарки из руки») отвратительно укоренился среди Громовых стражей и пожарных Рёко-Овари. Даже мои собственные помощники вели себя подобным постыдным образом, пока не были предприняты самые решительные меры. Это наглядно демонстрирует нравственное разложение этого города — здесь честь чиновников покупается и продаётся, словно рамен в лапшичной лавке.
Сам процесс — непристойная пародия на благородный этикет дарения. Вместо искреннего подношения человек, ищущий «подарок из руки», намекает на какой-то предмет или, что ещё откровеннее, на сумму денег: «Ах, какое у вас продаётся прекрасное кимоно! Наверное, все хатамото будут мне завидовать, если оно окажется у меня» или «Вот если бы у меня было ещё десять рё, я был бы самым счастливым человеком на свете».
В этот момент адресат может попросту предложить предмет или деньги в надежде на будущие услуги. В таком случае следует привычная серия вежливых отказов и уступок. Гораздо чаще же владелец объекта ограничивается скромным или уклончивым комментарием в ответ: «Да, это действительно хорошее кимоно, я очень им дорожу» или «Десять рё — большая сумма, за такие деньги можно приобрести много ценного».
Затем взяточник тонко намекает, что готов предложить за «подарок» нечто взамен: «Если бы я носил такую замечательную одежду, то непременно проникся бы глубокой симпатией к её мастеру и расхваливал бы его всем встречным. Впрочем, столь же великой была бы и моя ярость к тому, кто посмел бы доставить неприятности тому, кто сделал столь ценный подарок». Или: «Такая сумма может отвлечь меня от служебных обязанностей. Вдруг, обретя столь внезапное богатство, я стану менее усерден в сборе налогов и пошлин? Быть может; но, к счастью, я остаюсь беден».
Теперь владелец предмета может поторговаться, как жадный торговец, пытаясь предложить что-то менее ценное или добиться большей выгоды за «подарок из руки»: «Я мог бы только мечтать о том, чтобы вы так высоко ценили мои кимоно. Куда вероятнее, вы решите, что мои изделия не стоят ничего, да ещё и убедите сборщиков налогов облагать их лишь как ветошь». Или: «Для бедняка любая сумма кажется головокружительной — даже семь рё, или пять». Если же торговец (или кто бы это ни был) не желает давать взятку, он просто продолжает утверждать высокую ценность объекта или суммы.
У нечистого на руку чиновника остаётся последний аргумент: он может дать понять, что согласен на уменьшенную взятку или увеличенную услугу, либо продолжить настаивать на изначальных условиях. «О, сборщики налогов несомненно оценят ваши товары по полной, даже я не в силах их принизить их ценность». Или: «Семь рё действительно поражают воображение — по одному на каждого из Огами Удачи или Домов. А вот пять — по числу Колец — только напомнят мне о мудрости и Синсэе, что в свою очередь обяжет меня исполнять долг в полной мере».
Теперь настал момент, когда взятка либо вручена, либо отклонена: «Ваша дружба и похвала мне столь дороги, что я просто обязан преподнести вам кимоно, которым вы так восхищаетесь». Или: «Семь рё было бы невероятно прекрасно получить, но ещё ужаснее — потерять».
Итак, процедура вымогательства взятки в этом городе выглядит следующим образом...
КОРРУМПИРОВАННЫЙ ЧИНОВНИК КОРРУМПИРОВАННЫЙ ТОРГОВЕЦ
Выражение зависти. Указание на ценность.
Намёк на будущие услуги. Встречное предложение.
Ответ на встречное предложение. Согласие или отказ.
Будь внимателен к подобным диалогам. Хотя на первый взгляд они могут показаться безобидными, на деле это всего лишь приличная маска, скрывающая истинное лицо повальной и отвратительной коррупции. Последнее замечание: как ты можешь догадаться, подобный обмен репликами несложно превратить в угрозу или вымогательство. СИСТЕМА «ПОКРОВИТЕЛЬСТВА» В Рёко-Овари существует разветвлённая система самурайского покровительства для бонге-торговцев и ремесленников. Я признаю, что многие знатные кланы считают руководство торговлей Рокугана необходимым делом даже вне пределов Города Лжи; это повсеместная практика во всей Империи, увы. Некоторые даже хотели бы считать подобную деятельность достойной чести, одновременно извлекая из неё немалую личную выгоду. Хотя я убеждена, что контакты с торговым сословием разлагают воинский дух самурая, очевидно, что взаимодействие между самураями и торговцами неизбежно, и с этим приходится мириться. Однако я считаю, что повальное внимание, которое уделяют торговым делам кланы самураев в Рёко-Овари, является одной из главных причин морального разложения этого города.
Естественная форма покровительства, принятая почти везде, — это когда самурай предоставляет защиту бонге (хэйминам), работающим и живущим на его земле, в обмен на положенные ему налоги. Эта изящная система выродилась в городской среде, где присутствует большая текучка населения и многочисленные торговцы, находящиеся бок о бок друг с другом, — каждый потенциально под покровительством разного клана или самурая. Было бы нелепо, если бы деревня Дома Краба вдруг решила получить защиту Дома Феникса; однако в городе торговец или ремесленник может уйти от одного покровителя к другому. (Перейти от наличия покровителя к полной его утрате невозможно, за исключением крайне редких случаев, например — смерти покровителя без наследника.)
В городах, и особенно в Рёко-Овари, торговцы сами активно ищут себе покровителя среди самураев или кланов. Кланы и самураи, в свою очередь, могут теперь выбирать, кого поддерживать, ведь поддержка вассала сопряжена с определённым риском для самурая (об этом ниже), и самураи Рёко-Овари стремятся извлечь максимальную выгоду из вложенных времени, денег и усилий. Ожидается, что торговец-вассал будет отдавать покровителю определённый процент своей прибыли — обычно около 10%. (В некоторых случаях — например, среди торговцев опиумом — этот процент может доходить до 65–70%.) В обмен на такую щедрость покровитель обязан защищать вассала физически, юридически и финансово. Если вассала постигнет неудача (например, если торговое судно утонет), покровитель должен выделить торговцу достаточно средств для нового начала. (После такой помощи, однако, торговец обычно вынужден платить своему господину заметно увеличенную долю.) Покровитель должен защищать вассала от вымогательства, а если того требует бизнес — обеспечивать охрану караванов. Наконец, самурай обязан защищать самого торговца и его семью, как сельский самурай защищает свои деревни от разбойников. На первый взгляд это похоже на ту защиту, которую деревня получает от своего господина. Однако разница заключается в близости и конкуренции: городской самурай гораздо ближе к своим торговцам и ремесленникам, чем сельский, и потому естественно проявляет куда больший интерес к делам подопечных.
Вскоре самурай начинает давать советы своим вассалам, затем — задавать вопросы, и в итоге его внимание полностью поглощается коммерцией, вместо того чтобы быть сосредоточенным на чести, долге и должных занятиях для его сословия. В результате вассалы ожидают, что если они продают или производят товары, востребованные среди самураев, их покровитель будет расхваливать эти товары своим друзьям и родственникам. Так мы видим, как благородные самураи Рокугана опускаются до уровня рыночных зазывал. Это стало обычным явлением по всему Рёко-Овари. Некоторые самураи предпочитают не вмешиваться в подобные дела, однако подавляющее большинство самураев города вовлечены в коммерческие интересы своих вассалов напрямую и полностью. Вместо охоты, молитв или упражнений с оружием самураи Рёко-Овари проводят дни за торгами, сбором денег и выдачей ссуд. Разложение духа, которое это порождает, происходит медленно, но любой посторонний может увидеть его плоды. Само по себе то, что наши самураи приобретают купеческое мышление, уже плохо, но соперничество за лучших ремесленников добавляет ещё больше напряжённости и бесчестия. Например, серебряных дел мастер, чьи изделия в почёте, может сменить покровителя, перейдя от одного самурая к другому, который требует меньшую дань. Если у нового покровителя больше политического веса или воинского мастерства, прежний мало что сможет сделать. В итоге мы наблюдаем уродливую инверсию социальной иерархии: самураи больше не повелевают хэйминами, а вынуждены заискивать перед ними и добиваться их расположения — не наоборот. Такая подмена — очевидная угроза общественному порядку, но система покровительства в Рёко-Овари таит в себе опасности и более скрытые.
Одна из таких угроз — «ронины» среди торговцев, то есть такие торговцы, у которых нет знатного покровителя. Формально они находятся под защитой Наместницы, которой платят определённые налоги, но на деле они явно получают куда меньше внимания со стороны Громовых стражей, чем те, кто состоит под прямым покровительством Клана Сёсуро. Преступники видят в таких торговцах лёгкую добычу, и зачастую так оно и есть. Ронины-торговцы приходили ко мне с жалобами и просили защиты, но если бы я согласилась защищать хотя бы одного из них, все они стали бы ожидать вмешательства Нефритового хатамото, и у меня не осталось бы времени на свои настоящие обязанности. Я отказала им, ощущая боль на сердце из-за того, что поступила вопреки своему Ниндзё, но во благо своего Гири. Вместо этого такие хэймины обращаются к местным пожарным, прося защитить их не только от пожаров, но и от угроз. Торговцы предлагают взятки, а пожарные в ответ выполняют роль телохранителей и наёмной силы. Это частично решает проблему преступлений против торговцев, но вновь создаёт ощущение, что хатамото — как Наместницы, так и Императора — не справляются с преступностью.
Наконец, самая серьёзная угроза пока лишь гипотетична. За время моей службы в качестве Нефритового Хатамото Города Лжи двое самураев пытались получить разрешение на поединок у Наместницы, потому что один из них убил торговку-вассала другого. Выяснилось, что убитая торговка раньше был вассалом самурая, который её убил; новый покровитель утверждал, что убийство было трусливой и косвенной атакой на него со стороны самурая, не решившегося на прямую дуэль. Сёсуро Хёбу отказалась разрешить поединок, и оба самурая потеряли лицо; но я опасаюсь, что если бы один из них был из её собственного Дома, она бы дуэль позволила. Прецедент поединков самураев из-за торговцев — последнее, чего бы мне хотелось видеть в любом городе. СВОДКА ОБ УБИЙСТВЕ НЕФРИТОВОГО ХАТАМОТО
(беглые иероглифы — записка почерком Нефритового Сёгуна Агася Сумико)Безусловно, самой серьёзной угрозой благоденствию Рокугана является дерзкое убийство нефритового хатамото. Нападение на хатамото — это нападение на Императора, а значит, и на весь Рокуган. Любой город, где хатамото не боятся или не уважают, — это опухоль в теле нашей страны. Асидака Наритоки погиб вместе с одним из своих помощников, человеком по прозвищу Сингон, между часом Быка и часом Кота на третий день месяца Змеи. Его нашли в районе Малых Врат. Свидетелей не было. Наритоки был обнаружен внутри обгоревших остатков своей собственной повозки. Его тело осматривал хинин по прозвищу Маюгэ, который заявил, что тело было не только сожжено, но и пронзено клинком сквозь стенки повозки. Сама повозка была сильно повреждена огнём, упряжь перерезана. Кроме того, дверь была, по-видимому, подпёрта деревянным шестом. Сингона нашли в восьми шагах от передней части повозки; вокруг тела были разбросаны несколько свитков. Опять же, хинин Маюгэ осматривал тело и заявил, что жертва была избита и заколота короткими клинками — возможно, камой, яри или танто. Сингон держал рукоять своей катаны в руке, но так и не успел вытащить её из ножен. Положение его тела указывает на то, что он погиб, стоя на коленях. Хинин сказал, что вокруг лица жертвы можно было унюхать сильный, едкий запах, а лицо, волосы и кимоно были мокрыми. Он полагает, что нападавшие брызнули ему в глаза крепким уксусом, чтобы не дать прочесть свитки, а затем убили, когда он был ослеплён. Почти одновременно с этим, вероятно, кто-то заклинил дверь повозки Наритоки и поджёг её. То, как быстро экипаж сгорел в сырую, дождливую ночь, наводит на мысль, что заранее была проведена диверсия — повозку покрыли горючим веществом для облегчения поджога. Пока Наритоки был заперт внутри, убийцы наносили удары сквозь стенки. Скорее всего, их цель была лишь удержать жертву в ловушке до тех пор, пока огонь и дым не завершат начатое...
|