[Vaesen] Дети Четверга | ходы игроков | ❅ Первая тайна

  Вечером Ульма от души распотрошила запасы трав фру Хумлин. Отыскалось не все, что доктор хотела бы, но тут домоправительница порадовала, что таволги не засушила просто потому, что трава растет по краям кладбища, каковое кладбище, естественно, вокруг церкви. А дом священника, тоже естественно, за оградой церкви. Однако фру Хумлин по темному времени жуть до чего боится сунуться за ограду, хотя цыплят запереть в метре от этой ограды - да не оставлять же их на улице. Ну, Ульма оценила это признание, как желание получить уговоры, и не поскупилась. Две дамы от души побоялись, попереживали, повспоминали знакомых, которые тоже бы никогда и ни за что. И в результате, поддерживая друг друга для храбрости, отправились в героическое путешествие, метров за тридцать. Вместе с темнотой пришел холод, фру Хумлин осталась у ограды, демонстративно пугаясь весего, а Ульма пошла по дорожке мимо фигурного креста (уже дважды за вечер слышала про то, какие безумно дорогие похороны устроили этому покойнику) к ограде. Было холодно, но девушка отнесла это на счет обстановки, зато запахи свежести, да яркие звезды, высыпавшие над головой, внезапно потянули на приключения. Так и потянуло перескочить ограду, исчезнуть в темноте, нестись, хохоча и не разбирая дороги.
  Однако окна в доме за спиной мягко светились, напоминая о оставшихся внутри новых друзьях. Ульма принялась собирать поздние травы. Ох, не дело это, не следя за луной и не в срок, но что поделать, если местные не шарят. Интересно, травница или ведьма у них тут есть? Хотя, что уж тут, будь тут кто-то опытный, может сами бы и разобрались. И тут девушка замерла, услышав звучный фыркнувший выдох. Замерла, за оградой переступили по камням копыта, блеснул в звездном свете конский взгляд. И затем к замершей Ульме будто потянулось теплое дыхание, полное желания скачки.
  В дестве слово "соблазн" казалось смешным. Соблазн - это не съесть больше конфет. Взрослея приходит понимание. И вообще, это просто чья-то лошадь, не хватало гостье священника коня сводить на глазах людей! Будет местная легенда, без вариантов. Ульма попятилась с травами, с колотящимся сердцем вернулась к играющей испуг Мари Хумлин.
- Собрала, - улыбнулась Ульма. Наверно, я бледная, мелькнуло в голове, - О, боже, я так испугалась, там лошадь за оградой вдруг та звучно вздохнула....
- Лошадь? Да что вы, милочка, то есть, барышня, откуда тут лошади, наших по конюшням держат, да и не стали бы выпасать под церковью. Пойдемте скорее в дом, почему бы не выпить по рюмочке после такие переживаний...
  Заварив и оставив настаиваться травы, Ульма поднялась наверх. И, прежде чем свалиться наконец в постель, выглянуло в окно. Конечно, вид из окна частично захватывал кладбище, девушка поискала взглядом, и не обнаружила конской фигуры. Ох, ну только бы не опять...

  Ой, холодно-то как. Ульма неохотно высунула из-под лоскутного одеяла один глаз, оценила. Затем прожогом, чем дольше лежишь, тем труднее встать, проверено неоднократно, вылетела из тепла и кинулась к чемодану за вещами потеплее. Одевшись, умывшись и расчесавшись (непослушные волосы решительно отвергали патриархальные привычки), Ульма спустилась, первым делом проверив настойки, а затем уж присоединившись к завтраку.
- Ульма, а настойки уже готовы? И когда мне их принимать до завтрака или после? - спросил он ее тихо.
- Одну до, вот эту. Две все равно, но не одновременно, разнести хоть минут на пятнадцать. Да, и там немного импровизация, не все нужные травы нашли, а одну вместо чистого спирта сделала на аквавите... Ну, эффект все равно будет. Ой, Аксель, ты тоже хочешь... - тут до доктора дошло, что кузен-рыжий выглядит как-то не очень, - Что-то случилось? Плохо спал на новом месте? Ладно, давайте примем вот эту настойку, могу и я за компанию, а после завтрака разберемся.

  Похвалив завтрак и тепло, Ульма захватив в библиотеку стратегический запас настоек (придется еще собирать, мелькнуло в голове), напоила всех пострадавших, и постаралась помочь с литературным поиском. Вот бы можно было изобрести такой волшебный листок, чтобы на нем писать ключевые слова, а он тебе сам список книг, да со страницей и полкой. Фыркнув на разыгравшееся воображение, Ульма принялась перебирать книги на полках и передавать Акселю и Эмилю.

Первое, что увидел Густав, когда проснулся – потолок, белый, с мухой, выпавшей в зимнюю спячку, но так и застывшую на потолке вопреки законам физики. Даже сквозь одеяло чувствовался холод не по сезону, однако пахло хлебом и откуда-то снизу распространялось тепло домашнего очага. Здесь вставали рано и ложились поздно, как в том местечке где прошло детство Густава – там тоже утро начиналось, едва небо начинало светлеть. Умывшись и приведя себя в порядок, Густав спустился к столу и поприветствовал всех:
– Доброе утро!

Все время завтрака Густав провел в молчаливой задумчивости, снова и снова пытаясь свести факты воедино, однако пока не хватало каких-то важных деталей. Определенно нужно было поговорить с Томасом Рева, точнее закончить вчерашний разговор. И зайти к приставу. Словом дел было невпроворот, а потому следовало бы разделиться.

– Фру Хумлин, завтрак был бесподобен. Вы знаете, я словно в детство вернулся. Я ведь рос в приграничной деревушке, куда меньше Семдалена. Так также вкусно готовили. Спасибо вам!

– Нам действительно пора. Обсудим как нам быть дальше. Охота, к сожалению, не всем будет интересно, но уверен, что при такой библиотеке, как у отца Логби, вы не заскучаете. Я тоже пойду ознакомлюсь с подборкой книг. Может отыщу что нибудь об охоте. Может даже попадется редкое.издание о соколиной охоте или обучении собак нижнему чутью.

***
Оставшись в библиотеке наедине с другими, Густав кратко отчитался о вчерашнем дне:
– Нашли Томаса Рева. Он действительно что-то знает и видел обстоятельства, которые не вписываются в удобную картину для местных властей. Так что его определенно стоит расспросить подробно да на трезвую голову. Он мало сказал, но там определенно были пятна крови и почему-то он упомянул каких-то овец. Местного пристава тоже стоит посетить. Правда вряд ли проявит готовность сотрудничать. Но чем черт не шутит – и Густав подробно, в деталях передал товарищам разговор с пьяным охотником.
Поэтому хочу вас спросить кто составит мне компанию. Ульма? Харальд?

Аксель перебирал книги, стараясь скрыть свое смущение от того, что даже не поблагодарил добрую фру Хумлин за чудесный завтрак, который инженер уплетал за обе щеки, несмотря на подавленное состояние. Когда все вошли в комнату, и молодой офицер четко и по-военному изложил информацию и свои предложения, Густавсон-младший отвлекся от книг:
- Думаю, что у меня есть мысли, как попытаться добиться если не доброго, то хотя бы снисходительного к нам отношения со стороны местного фьешмана. Дело в том, что из пещеры, возле которой произошло убийство Магрит Тервинг, пропал большой камень, якобы похожий на человеческую фигуру. И это событие явно дошло до ушей нашего стража порядка, или дойдет в скором времени. Я планировал назваться инженером железных дорог Его Величества, не уточняя о собственной отставке, и предложить посильную помощь с расследованием этого дела на том основании, что этот камень невозможно было бы унести руками, и его поднимали с помощью каких-то механизмов, которые я как инженер мог бы попробовать опознать по следам. При этом напирать на то, что я как верный подданный короля не могу остаться в стороне и не помочь торжеству правосудия в меру моих скромных сил. Это бы позволило не только официально осмотреть место происшествия, не привлекая ненужного внимания, но и возможно сделать это с полицией, что бы могло бы помочь, разнеси это молва, а также - улучшить к нам отношение последней. Эмиль вызвался сопровождать меня в этом мероприятии как специалист по фольклору нашей страны, тем более что в самой пещере возмоно найдется много интересного для него как исследователя и, возможно, полезного для нашего дела, что только он мог бы расшифровать как специалист в данной области.

- Еще минуточку, Густав, если разрешите. Аксель и Ульма уже в курсе, я делился с ними своими мыслями. Пожалуйста, ознакомьтесь и вы с моими записями, - сказал Эмиль и протянул бумагу, которую ему одалживал Харальд, но уже не такую чистую.

- У меня есть стойкое ощущение, что в нашем случае история про Ведьму из Вуки-Хоула прямо связана со здешними событиями. Проблема в том, что ее присутствие не объясняет приход зимы в августе. Но тут вступает в силу моя вторая догадка, что Вэсенов не один, а два. И тогда холод можно объяснить Драугром, чуть в меньшей степени Кайлех, - по мере рассказа Эмиль будто становился другим человеком. Возбужденным, в глазах появлялся огонь и чувствовалась его страсть в каждом сказанном им слове.

Пока он рассказывал, параллельно помогал Акселю разобраться с местной библиотекой просматривая каждую книгу одним глазом, читая названия и бегло пробегая глазами по началу, середине и концу книги, выискивая "слова-ключи", за которые можно было зацепиться, обращать внимания на источники, авторов, сноски и так далее. Привычка, которая была особенно выработана за последний год его изысканий. Часто приходилось иметь дело с некаталогизированными коллекциями книг. Впрочем, опираться на авторитет авторов было не всегда эффективно, учитывая специфику той области, в которую углублялся антрополог.

- Как уже высказался вчера, я с удовольствием составлю вам компанию и готов вас сопроводить. Единственное, что меня смущает это ваша легенда, Аксель. Камень-то судя по всему пропал совсем недавно и вряд ли бы информация успела бы так быстро дойти до ваших ушей, - обратился юноша к отставному инженеру Его Величества с теплой улыбкой. Прошедший вечер в некоторой степени сблизил его с Акселем Густавсоном, и поэтому, проговаривая свои претензии он старался сделать свой тон максимально извиняющимся и искренним, дабы не было создавалось ощущения проявления грубости со стороны младшего члена группы, так как самое меньшее, что хотел Виклунд это задеть своего старшего товарища.

Аксель покачал головой в ответ на предостережение Эмиля:
- Мне кажется, Вы перестраховываетесь, друг мой. Ведь мы и в самом деле услышали рассказ о пропавшем камне от фру Хумлин, так что я думаю, что сплетни об этом гуляют по всей деревне, и поэтому мне кажется, что в данном случае мы сможем честно сказать правду - услышали от фру Хумлин по приезду, и сразу решили навестить герра Стрёмбекка чтобы предложить свою помощь в расследовании пропажи. И ведь что самое интересное, в этом не будет ни капли лжи, так что каким гениальным знатоком человеческих душ ни был бы местный фьешман, у него не должно возникнуть подозрений. Вот примет ли он помощь от посторонних гражданских, это, конечно, совсем другой вопрос

Харальд, как и все, проснулся от того, что тело сковывал неожиданно суровый холод. Как бы плотно журналист сквозь сон не кутался в лёгкое одеяло, оно не было способно защитить его от таких температур. Поднявшись и неохотно выбравшись из-под хоть какой-то защиты, Харальд быстро оделся и обнаружил приятный сюрприз - испускавшую тёплый пар чашу с горячей водой. Асгер быстро умылся, мысленно благодаря секретаря за её магию, и побрёл на шкворчание жарящейся яичницы.

- Фру Хумлин, Ваш завтрак превосходен. - отблагодарил Харальд даму за хлопоты на кухне, результаты которых затмили столь холодное начало дня. Выпив горячего кофе, жруналист почувствовал, как тепло растекается по всему его телу.

Но опущенный с небес на землю, Эйрикссон постарался переключиться на деловой лад, когда один за другим, все его коллеги направились в кабинет викария. Там, он внимательно выслушал назревшие догадки и версии остальных, после чего дополнил слова Густава касательно результатов их вечернего променада в таверну.

- Рев и правда не успел добраться к сути, пиво свалило его быстрее. Но кое-что интересное из его речей узнать удалось. - Харальд достал свой блокнот, и вздохнув, зажмурил глаза, пытаясь сосредоточиться - Судя по тому, как Томас отзывается о фьешмане, он не питает к тому тёплых чувств, однако вдобавок, он имеет иной взгляд касательно произошедшего с Маргрит.

Осторожно подойдя к двери в кабинет, Асгер прислушался, чтобы убедиться, что за дверью никого нет, после чего продолжил, уже на пониженных тонах.

- В частности, он высказал довольно интересную фразу, цитирую: "Расскажу, и пусть фьешман не бздит, чего там не было, и куда кто чего утащил." Помимо этого, - он перелистнул страницу блокнота - Томас неоднократно упомянул наличие "пятен крови", которые Стрёмбекк отказался замечать. А также, как и подчеркнул Густав, он сказал, что там были овцы. Само по себе, должен сказать, мне это ни о чём не говорит, но могу предположить, что овцы не ходят без присмотра. С ними должен быть пастух. Выходит, у нас есть ещё один потенциальный человек, который видел место преступления, и возможно был там, когда оно произошло. Касательно-же пятен, тут я немного сбит с толку. Ибо отец Логнби говорил, что тело Маргрит было окровавлено, будто её задрал дикий зверь. Смысл придавать значение нескольким пятнам крови, когда всё тело залито. Да простит меня почившая за столь грубые выражения. Томас предположил, что сама Маргрит могла свести счёты с жизнью.

Закрыв блокнот, Харальд выдержал паузу, чтобы остальные могли обдумать его слова, после чего продолжил.

- Сейчас мне ясно, что Томасу Реву не безразлична эта ситуация. Дело ли в жажде справедливости или правде, но он чувствует досаду от того, как халатно фьешман ведёт это дело. Осмелюсь предположить, что собственный карман - это не всё, что его заботит. И если моё предположение верно, то можно будет попытаться поговорить с ним ещё раз. Возможно, он расскажет то, что знает.

Закончив, журналист начал внимательно слушать догадки Эмиля. Он обратил внимание на огонь в его глазах, так резко контрастировавший с той отстранённостью, которую он видел в карете по пути сюда. Такие резкие перепады немного настораживали, но кажется, что юный антрополог просто ухватился за то, что вызывало в нём неподдельный интерес.

- Твоя теория стройна, Эмиль. - Асгер задумчиво кивнул, всё ещё находясь глубоко в своих мыслях, обдумывая услышанное - Было бы хорошо узнать, существуют-ли в этих краях легенды, связанные с каким-то конкретным существом. Это могло бы сузить круг. Можно поискать в этих книгах.

- Как-то странно выходит, чтобы сразу подумать и "дикий зверь задрал" и "это она сама", - удивленно протянула Ульма, вновь вспоминая доктора Белла с его трубкой, - это же совсем разная патанатомия. Если этот контрабандист, а контрабанда тут распространена мехами и шкурами, человек бывалый, то уж следов клыков и когтей он должен был повидать. И как это сразу же "а может это она вообще сама"? При каких обстоятельствах подумаешь о самоубийстве, ой, прости господи, что при храме поминаю. Повешенная, "белое утопление*", отравление, иголки съела - ну, это явно не тот случай. Не мог же фьешман скрыть суицид, чтобы защитить семью девушки, правда? Да и не католицизм же здесь, там в этом вопросе зверствуют, в Эдинбурге такое видела. И в этом случае вешать на Вилле убийство было бы совсем уж черной подлостью, как человек с таким моральным обликом вообще может продержаться в полиции? Опять же, не Ист Энд, в провинции совсем гнилого человека разглядели бы уже десять раз, отец Лонгби предупредил бы нас. Фьешман отказался замечать пятна крови, так? Так, давайте представим. Вот приходит этот Рев в пещеру, где обычно никого, прятать контрабанду, видит труп. Что он делает? Уходит, прячет контрабанду где-то еще, сообщает в полицию, скорей всего. То есть, прибудет полиция не сразу. Рев видел пятна крови, Стрёмбекк считает, что пятен там нет - не обязательно один из них врет, возможно пятна, именно эти пятна, пропали, стерты, смыты в промежуток пока известили полицию. Рев подумал на самоубийство, Стрёмбекк такой вариант не рассматривает. О, может, этот Рев видел пятна крови на камне? И подумал, что девушка разбила об этот камень голову, только не понимал, как это ее угораздило. А к приезду полиции пятна именно с камня пропали... Вот фьешман и не принимает во внимание вариант с суицидом. А потом пропал и сам камень, так? Ой. Ведьма из Вуки Холл, превращенная в камень, ненавидящая счастливых влюбленных... Мне одной в голову лезет, что каменная фигура ожила, убила девушку, а потом и вовсе ушла? Только не понимаю, при чем тут овцы... надо об этом расспросить местных.

- Такая легенда уже выглядит правдоподобнее, Аксель, склоняю голову перед вашей находчивостью. Думаю такая легенда вполне подойдет. А подозрения мы все равно будем вызывать у местного населения и это, как мне кажется, неизбежно, - слегка усмехнувшись ответил Эмиль инженеру.

Выслушав рассказ Густава и чуть более подробный рассказ Харальда Эмиль кивнул:
- Как минимум ваш поход к Томасу Реву не был безрезультатен и определенную информацию вы от него смогли выудить. Вопросов конечно возникло больше чем ответов, но я думаю это вполне нормально, учитывая что мы в начале своего пути. Думаю пора бы нам составить план действий, сообразно которому мы будем действовать, хотя бы на начальных порах, а дальше уже действовать по обстоятельствам. Из того, что пришло мне в голову в первую очередь а) осмотреть место преступления/осмотреть место исчезновение камня б) наведаться к фьешману в) возможно снова переговорить с Томасом Ревом г) выяснить о местном/местных пастухе/пастухах.
Твоя догадка, Харальд, мне понравилась. Какая-никакая, а зацепка. Единственное, что смущает, если этот свидетель имеется, то почему он до сих пор не вышел на связь и не рассказал свою версию событий.

– Я бы не сказал, Ульма, что он подумал на дикого зверя. Уж кто-кто, а контрабандист бы распознал растерзанное зверем тело. Насколько я помню, Томас как раз исключил этот вариант. У меня сложилось впечатление, что он больше думал, что девушка наложила на себя руки. Хотя это довольно странно, ты права. Она сама головой – очень странный способ убийства для молодой девушки. Насколько я могу судить, девушка выберет более трагичный или более эффективный способ, чтобы даже в гробу выглядеть как невеста. А вот на непредумышленное убийство в пылу ссоры очень похоже, так что фьешмана тут понять можно. Но причем тут овцы? Видно, кто-то в округе побил овец и есть что-то общее между овцами и этой смертью. Но вопросов все равно больше чем ответов и не получив достаточно информации я бы не спешил с какими-либо выводами – задумчиво, словно все еще вспоминая вчерашний разговор, проговорил

– В общем, господа, предлагаю нам разделиться. Мы с Ульмой могли бы наведаться к Реву, а после и фьешману. Он нам конечно не помощник, но может хоть с арестованным позволит поговорить. А также доктор, нужно поговорить с доктором. А вот сходить в пещеру и осмотреть окрестности, друзья, я предложил бы вам.