[ГВ] Вдова | ходы игроков | 3. Доказательство

Турели подключенные к системе жизнеобеспечения... Либо у них все стало очень плохо и они организовывали последний рубеж обороны, либо все стало плохо от слова совсем и это так называемая "мертвая рука". Но тогда здесь должно быть что-то пострашнее пулеметов. Бомба, например...

Ну вот, помяни черта!

- Внимание, бомба! Динч, попытайся вместе с профессором ее обезвредить. Если понимаете, что быстро не получится, отходите. Остальные - ретируемся на челнок. Беллерофон - идешь первым, потом я с Кислеком тащим раненого, Бала замыкает. После выхода на поверхность, может ускоряться.

- Проф, надеюсь, Вам все хорошо видно? Может быть, добавить света? Э... слева это вот тут или...Все, все, заткнулся и слушаю.

Профессор работал с бомбой по телевизору. В общем, обычная практика - именно так работают полицейские роботы-саперы, но все равно это легче сказать, чем сделать.

- Йес, сэр!

Белл подавил сомнения и выдвинулся вперед к выходу на внешнюю поверхность станции. Свет погашен, дистанция до основных сил средняя, пытаемся передвигаться незаметно.

Один за другим разведчики покидали зал, исчезая в туннеле. Через несколько минут Динч услышал отрывистые рапорты "Вышел". Но куда важнее были инструкции Стэнфорда. Профессор не был сапером, о чем сразу и сообщил, в ёмких выражениях предложив Алазу перестать заниматься чепухой и уматывать со станции вместе с остальными. Однако цензор уперся и Лиланд знал, что теперь его быстро не переубедить. Пришлось копаться в окрестностях бомбы чужими и совершенно не инженерскими руками. Скрутив ножом кожух и разглядывая проводки и платы, Динч надеялся, что проф разберется. И он разобрался.

– Так, Алаз, а теперь слушайте внимательно и с максимальной быстротой выполните все, что я вам скажу. Подробности – позже. Итак. Немедленно развернитесь на 180 градусов, бегом к черному ходу и пулей вылетайте на поверхность станции. Делайте что хотите, но чтобы через 10 минут вас не было в радиусе 500м от этой штуки. Всё. ПОШЁЛ!

"Пошёл!"? Нет, ну это уже слишком. Он же не зонд какой-нибудь… с другой стороны, ТАК профессор с ним еще не разговаривал… а с третьей стороны, будь дело безнадежное, может не торопил бы.

Времени ругаться с Профессором не было. Подробности-то он, пожалуй, позже расскажет, вот только станции уже не будет, увы. Но спорить не приходилось - Алаз ничего не понимал в бомбах и мог только довериться знаниям Профессора - или остаться и посмотреть, что на самом деле произойдёт.
Оставаться не хотелось - поэтому Алаз повернулся, назло Профессору, через правое плечо, и.... побежать он не мог - но принялся быстро переставлять магнитные ботинки с места на место в надлежащем направлении в надежде оперативно выбраться на поверхность - а там уже будет видно, как максимально быстро оказаться максимально далеко от заманчивого, но смертоносного обилия запретных знаний, которые сулил пункт управления станцией.

Беллерофон ожидал команды на движение в сторону шаттла. Армейская привычка не допускала в этом вопросе самодеятельности, и хотя нервишки начинали пошаливать - но не настолько, чтобы капрал сорвался с места без приказа.

Итак, разминировать станцию не удалось - иначе истолковать слова профессора было сложно. В принципе, ничего страшного, если бы на Алаз, оставшийся на станции...
- План меняется, - откорректировал ранее принятое решение Хольст, - Беллорофон, я и Кислек выдвигаемся к челноку с раненым.
- Баласо, дожидаешься выхода на поверхность Динча и стартуете с ним к открытый космос подальше от станции.
- Мы на челноке вас подберем и возвращаемся на НИК.

Чуть ли не с грохотом, доносившимся до "слушателей" по поверхности переборок, Баласо последним поднимался по туннелю, чтобы уже будучи на поверхности получить новые распоряжения. Молча взглянув в бесконечность открытого космоса прямо над головой, Бала тем самым наметила маршрут совместного с цензором отступления и как могла безразлично пожала плечами. Так ведь даже проще - просто стартуй вверх на всех порах. Тем самым её с Алазом шансы, наверное, выходили повыше, чем у остальных. Бомбу, конечно, жалко - если все так, как оно показалось самой девушке и намекает Профессор, то полезная в хозяйстве была бы штука. Ну а то, что разнесет при этом пол станции - ну как бы если остальных оно устраивает, то и ей оно до лампочки. А бомбу все же стоило бы прихватить, - через коммы до остальных донеслось лишь раздраженное цыканье.

Баласо не стал ждать, пока Цензор проделает весь путь наверх, и уже во всю разогревал движки к моменту, как голова последнего показалась из люка. Поймав его взгляд, гигант заманчиво поманил Динча пальчиком и развел руки в приглашающем жесте. А стоило Алазу подойти поближе, подхватил его на руки; в комме раздался голос хозяйки:
- На счет "три"! Раз! Два! - "три" никто так и не дождался, когда двигатели, способные нести массивный экзоскелет даже через атмосферу планет, сорвали его с места строго вверх, вдаль от ставшей крайне опасной поверхности станции.

План был прост как постоянна Планка. Просто он был и в исполнении, кабы не гнетущая неизвестность. Сколько у них времени? Каков радиус взрыва? Ответов не было, можно было лишь приложить все усилия, чтобы убраться с чертовой станции как можно скорее и как можно дальше. Когда Беллерофон, не рисковавший в узком туннеле пользоваться ранцем, вытащил Виньяру на поверхность, тот вроде пришел в себя и забормотал "данные, Монти, носители взял?".

– Да взял я их, взял, заткнись уже, – пропыхтел в ответ Кислек, выныривая из люка вместе с "чемоданом" и замедленно приземляясь ботинками на обшивку, – вот же трепло, тебе еще 3 часа до капсулы, смотри не отрубись.

Следом на поверхность станции выбрался Хольст, таща на буксире цепляющуюся за все подряд металлическую страхолюдину. Сориентировавшись, определили направление на шаттл и с максимальной скоростью пошли к нему, стуча по обшивке и подозрительно вглядываясь во все, что на ней торчало. Каким бы отличным не был внешний вид аппаратуры и всего строения, а турели капитан определил сразу и наверняка. Что ж, хорошо, что они не решили гнать шаттл навстречу, если эти штуки работают также как современные противометеоритные, могли и жахнуть по быстро летящему объекту.

Тем временем Баласо разогрелся и вскоре, с цензором в железных объятьях, свечой стартовал с поверхности огромного диска. Динч, не закрепленный в противоперегрузочной подвеске, многое мог бы сказать на тему этого разгона, но вместо этого предпочел наблюдать за удаляющейся станцией. Профессор то ли ошибся, то ли перестраховался, но через 10 минут, которые успел засечь пунктуальный цензор, ничего не произошло. Оно произошло через 10 минут и 42 секунды. Двое наблюдали за этим из открытого космоса, остальные – на экране заднего обзора в стремительно удаляющемся от станции шаттле. Бала была разочарована. Это было тихо и скучно. Просто станция перестала существовать. Вся. Где-то там, в центре, видимо, образовался небольшой, но экстремально плотный шарик, потерявший часть орбитальной скорости и теперь начавший свое долгое и неторопливое (пока) падение на планету. Возможно, для биосферы оной это станет проблемой.

Однако команда Проворного в черной дыре видала проблемы биосферы Вдовы. Внутри было тесно – не хотелось беспокоить раненого, а кроме Баласо появился еще и мертвый дроид. Наружу отправили Балу. Места она занимала столько же, сколько робот, но, в отличие от него, могла, при необходимости, маневрировать и не раздолбала бы наружное оборудование при торможении. Закрепив страховочные ремни, начали потихоньку разгоняться, избегая сильных перегрузок, способных добить Виньяру.

Четыре часа спустя шаттл добрался до Теоремы и влетел в ангар, где их уже ждали. Ранвирс немедленно забрал инженера в медотсек, а инженеры облепили дроида, тут же перенесенного в злополучную лабораторию. Кислек отдал Линвелу и Стэнфорду блок с носителями и те спешно скрылись в инженерном отсеке. Двадцать минут возбужденной суеты и перед разведчиками в ангаре остались только Торнсон, Никки, Накамура и Лемье.

Алаз разочарованно проводил глазами остатки станции, уносящие с собой ответы на многие вопросы. Хорошо, конечно, что все живы, что доставлен дроид и информационные блоки - а всё-таки жаль, что разминирование не удалось.

Найдя Профессора, он попросил объяснений, назначенных на потом:

- Ну, Проф, вот мы и живы благодаря Вашим заботливым указаниям. Расскажете, что Вам там такое открылось и как работала эта штука?

– Так дорогой мой, откуда ж я знаю, как она работала. Обычно в бомбе присутствует предохранитель, которым ее можно быстро отключить. Ну знаете, вы решили не оставлять врагу ни пяди станции родной и установили таймер на самоуничтожение, но вдруг выяснилось, что наши победили. И что ж теперь, взрываться? Или разминировать с тем же риском? Вот для таких случаев и закладывают обходной контур, который можно безопасно разомкнуть. В вашей бомбе я его не увидел. И это, между прочим, о многом говорит. А вероятность разминировать незнакомую бомбу, знаете ли, 50%. Или разминировал, или нет. Не те цифры, которыми мы можем оперировать.

И, пожелав цензору хорошего отдыха, профессор бегом бросился догонять Линвела.

– Итак… – начал заинтригованный Торнсон, обращаясь одновременно и к Динчу и к Хольсту. – Что-то вам удалось обнаружить? Помимо… – он покосился на услужливо повернувшийся к нему планшетик Никки, – дрона-убийцы, турелей и бомбы? Или все же придется ждать, когда будут расшифрованы данные?

Прежде, чем начать говорить, Алаз сделал короткую паузу. Она нужна была ему не только для того, чтобы собраться с мыслями (было бы с чем собираться), а для того, чтобы ещё раз взглянуть на мистера Торнсона - он действительно ничего не понимает или целенаправленно прикидывается более глупым, чем есть на самом деле?

Пауза затягивалась. Динч понял, что говорить всё-таки придётся, вздохнул и начал неторопливо, словно надиктовывая оперативное донесение:

- Следов механического взлома и механических повреждений на станции нет;

Станция по мнению инженеров была здесь создана для изучения планеты, сам я думаю, что раз биотехнологическое оборудование – то не просто планеты, а её биосферы;

Станция эвакуирована в плановом порядке, не торопясь – это было не бегство, а заранее спланированное отступление;

Все проходы к командному центру прикрыты двумя линиями лазерных турелей, поставленных либо во время эвакуации, либо ещё позже. Турели изготовлены и установлены кустарно, но с инженерной точки зрения талантливо, и запитаны от системы жизнеобеспечения станции – то есть ставили их тот, кто не рассматривал станцию как место обитания живых существ;

В дополнение к турелям имелся боевой дроид – весьма смертоносная штука. Дело за инженерами, но по моим дилетантским представлениям дроиды машины должны выглядеть и действовать именно так;

Исследование пункта управления активировало бомбу, действие которой вы наблюдали вместе с нами. Попытка разминирования бомбы не увенчалось успехом - у неё просто не было механизма, предотвращающего взрыв. Это означает, что устанавливающий бомбу, в общем, не рассматривал станцию как особо важный актив и был готов потерять её при необходимости или из-за случайности;

Резюме: станцию создали люди, потом они покинули её – возможно, не совладав с местной агрессивной фауной. Потом уже эвакуированную станцию переделала Машина для собственных нужд. По-видимому, Вдова представляет ценность для машины и на самой планете мы также столкнёмся с её присутствием.
Полагаю, что они подменили главврача на планете, и кто-то под её видом проник сначала на Теорему, а потому и на Проворный с задачей – уничтожить корабли.

С точки зрения Цензуры полагаю также, что планета, представляющая интерес для Машины, не должна быть ей оставлена.

Последнее предложение прозвучало на несколько более повышенных тонах - как будто с ним кто-то спорил.

Беллерофон особо не прислушивался к тому, что бубнит Алаз - вместо этого он сосредоточился на Мистере Торносоне, пытаясь понять, что он чувствует по поводу происходящего. Эмоции этого человека оставались для капрала загадкой что он думает о речи цензора и доволен ли он развитием событий ?

Присутствующие внимательно слушали отчет цензора, а Никки даже кое-что записала.

– Хммм, а почему вы думаете, что люди покинули станцию ДО дня Агонии, а не после? – поинтересовался Накамура. – И почему это стало результатом войны с фауной? Есть следы боёв?

– На видео мы не обнаружили следов вскрытия. Кроме ваших, – присоединился Лемье. – Я бы тоже поставил на день Агонии, как причину ухода.

– А насчет Машины можете не волноваться, – заверил цензора Торнсон, – мы ей нашу Вдовушку не оставим. Благо, надеюсь, этого страшилища тут больше нет и не будет.

Беллерофон же, впившийся взглядом в Торнсона, по-прежнему видел человека, который поймал шанс за хвост и теперь хочет заграбастать его целиком. Карьерист, но бестолковый – одна из самых больших опасностей в армейской среде. Хорошо, что мы в ней.

- Согласен, могло быть и в результате Агонии. Но почему Вы думаете, что страшилища нет на Вдове?

- Как уже сказал Алаз, контакт с агрессивной средой (а то, что на Вдове есть весьма опасные обитатели, мы уже успели убедиться на личном опыте) - это одна из возможных причин эвакуации станции, - вступил в разговор Хольст. - Также они могли уйти из-за нехватки ресурсов или их могли перебросить на более важный участок. Мы пробыли там слишком мало,чтобы уверенно заявлять о чем-либо.

- А насчет планеты... Помимо вероятного присутствия Машины там может появиться еще дна проблема - это то, что не так давно было станцией, а сейчас плавно опускается на ее поверхность. Что ваши ученые говорят о возможных последствиях ее приземления или, может быть правильнее будет сказать "привдовления"?

Все эти выяснения обстоятельств и разведданных были Бале до лампочки. Вот когда будет итоговая сводка - вот тогда и приходите, а до тех пор не пудрите мозги, ага? С этой мыслью Баласо прошагал мимо собравшихся в сторону выделенных команде "Проворного" помещений. Правда, первым делом стоило привести себя (и Баласо) в порядок. Избавившись от скафандра, починка которого тем самым отложилась на потом, девушка вернула на место "голову" экзоскелета и снова залезла внутрь. Веселая пусть и затянувшаяся прогулка не осталась без последствий и очень уж хотелось поскорее зализать раны. Но на текущий день их "Проворный" был не в форме, а местным лечилам Бала доверяла не больше, чем их же яйцеголовым - все-всё видели и сделали далеко идущие выводы. Благо в прямой доступности девушки было индивидуальное средство уединения и восстановления. Отрубив внешние индикаторы экзоскелета, она погрузилась в целебные процедуры, которые, конечно, по бережности больше годились для полевых условий, но результат выдавали не хуже полноценного медотсека.
Получасом позже, оставив запертый экзоскелет заряжаться, Бала вернулась к привычному быту пассажира висящего посреди черти-где корабля.

– Но почему Вы думаете, что страшилища нет на Вдове?

Торнсон уставился на цензора в замешательстве.

– Ааа… так я ж про Машину. – Он нервно махнул в сторону лаборатории, куда утащили дрона. – Если бы она захватила систему, мы бы не смогли тут оставаться. Да и зонд, наверное, отсюда бы не улетел… Да и вообще… – он помахал рукой в неопределенности, – думаю, в ближайших системах бы уже об этом знали. И вы, – он указал прямо на Динча, – в первую очередь. Разве не так?

– На данный момент, мистер Хольст, наши ученые рассчитывают возможные траектории и точки при… короче, падения объекта. – Отозвался Накамура. – Его аномальная масса компенсируется крайне низкой силой тяжести на Вдове. Так что, полагаю, мы еще успеем увидеть метеорит. И не раз. И скорректировать расчеты. Будем держать вас в курсе. Что же касается эвакуации… если это была именно эвакуация, мы, возможно, найдем отчет о ней в обнаруженных вами документах. Насколько я понял, перед отлетом со станции вынесли все подчистую, что действительно говорит в пользу, хм, переезда. В любом случае, господа, чтобы мы ни нашли на Вдове, обнаруженные вами данные в любом случае представляют интерес для исследователей Золотого Века. Конечно, целая станция, пусть даже и пустая, была бы подарком бесценным, но что ж поделаешь. Учитывая присутствие боевых элементов Машины, уж лучше так. – Он улыбнулся капитану, – чистая работа, сэр.

Беллерофон намекает на то, что им с Динчем надо в медотсек на пару часов. Как раз успеем к моменту завершения анализа образцов привести себя в порядок.

Бой был закончен, и как всегда в последнее время, сразу после того, как схлынула спасительная гормональная волна, он снова почувствовал себя мужчиной средних лет, у которого пошаливает поджелудочная железа, болит левое колено, правое плечо и что-то ещё в том районе из которого ноги растут - один знакомые хирург как-то сообщил мне, что оно называется мускулюс глютеус максимус, а что это значит по нашему - не сказал.

Суета, вызванная возвращением экспедиции волнами прошлась по НИКу, порождая завихрения от параноидальных шепотов о поселении Машины на Вдове до смелых теорий о противодействии инопланетного разума Вдовиной флоры и Машины, изгнанной с планеты и загнанной на заброшенную станцию. Экипаж Проворного в кулуарных беседах не участвовал, ибо нуждался в отдыхе и лечении. Чего нельзя было сказать о профессоре Стенфорде, давно уже переселившемся во владения Линвела. Такими темпами недалек день, когда он, сам того не заметив, подпишет контракт с Висдегри.

Минула ночь, прошел день и лишь к вечеру народ скучился в конференц-зале, где собирались огласить результаты расшифровки и анализа полученных данных.



– Так, ну чё, дрончик это Машинский, эт как пить дать. – Взял слово Линвел. – И, судя по модулю связи, шуровал он там не один. Уж не знаю, с турелями в связке или с такими же ребятами, эт мы уже не узнаем. Ну не шибко-то и хотелось. Значь, теперь по поводу данных. Ща, док, я свою часть доосвещаю до подробностей, потом уже… – остановил он поднявшегося было Накамуру. Тот развел руками и сел обратно. – По поводу исследований станции, это вам док расскажет. На носителях обнаружился список оборудования. Есть там хр… странности. Еще там есть инфа про модуль, который они на Вдову посадили. На наше щастье – с координатами. И точка эта подозрительно близка к той области, в которой засекли сигнал. Ну вы понели, да? Кабы блок связи уцелел, можно было бы позвонить, поздороваться, а так… – Он полистал планшет туда-сюда и добавил, уже отходя от места под экраном, – а, да, никакой информации об эвакуации – ни оборудования, ни персонала. О каких-то ЧП или нападениях тоже нет. Станция работала в штатном режиме, потом бац и работать перестала. Сразу пресеку болтовню насчет ЭХО. Вероятность 50%, то есть или ЭХО или не ЭХО. Потому что в какой системе предки считали даты, мы тут понять не сможем. Есть шанс найти что-то, когда вернемся в мир, но хз… – Тут он встретился взглядом с Хольстом. – А. Про ЧП. Сёдня ночью, уже ближе к утру, подарочек ваш свалится в море Амундсена, что крайне удач… не, ну это не море, кэшн. Это вот эта проплешина, – он повернул к зрителям свой планшет, покрутил на нем модель планеты и ткнул пальцем в довольно большой однородно-серый участок. – Назвали по традиции. Радиус взрыва 269км, так что вот этому куску чего-то там достанется, – он перетащил палец на краешек неоднородно-серо-бурой области. Но, как я понял, в море этом только ветер и песок, так что трагедия геноцида отменяется. – Он снова повернулся к Накамуре. – Док, я усё. – И сел на свободное место с краю.




– Спасибо, Тивори, – вышел на его место Накамура. – Ваша группа проделала титаническую работу по извлечению и расшифровке этой бесценной информации. – Он обернулся к команде Проворного, – за добычу которой отдельно хотелось бы поблагодарить наших уважаемых разведчиков и защитников. – Судя по бодрой административной белиберде, Накамура целенаправленно и вполне успешно заменил и Уотви и Камигаву разом. Так что Торнсон с него глаз не спускал, в отличие от сидевшей рядом с ним миссис Йеньшин, которая время от времени коротко сканировала зал, следя за реакцией зрителей и нет-нет, да бросала взгляд на цензора. Меж тем Герберт, покончив с реверансами потихоньку перешел к делу: – …станция без сомнения занималась изучением биосферы Вдовы, об этом свидетельствуют присутствующие в списке приборы, которые можно считать эквивалентами наших… – судя по ахам, длинный перечень оных приборов произвел глубокое впечатление попеременно то на одну, то на другую группу ученых. – Не очень понятно, что в этом списке делает оборудование для социокультурного моделирования. – Ахи резко затихли. – Они были бы уместны в случае, если бы люди хотели основать на Вдове колонию. Однако никаких других признаков этого мы в данных не обнаружили. Была еще выдвинута версия, что эксперименты ставились на самих обитателях станции, но… во-первых, это нерентабельно, ведь это научная станция, люди сюда не жить приехали, да и выборка весьма однобокая, а во-вторых, судя по размерам станции, она маловата для полноценного эксперимента. К сожалению, сами данные о планете практически полностью отсутствуют. В этом отношении найденный клад порадовал только астрофизиков, получивших измерения 300-летней давности, что, конечно, бесценно для расчетов, но, увы, не для цели нашего здесь пребывания. Если предположить, что спущенный на Вдову модуль все еще находится там, есть надежда, что данные которые он успел собрать можно будет… кхм… унаследовать. Так что, как я уже сообщил мистеру Торнсону, заключение рабочей группы: требуется спуск на поверхность планеты. Задачи, по убыванию приоритета: забор образцов; осмотр и, по возможности, захват модуля Золотого Века; поимка живых образцов фауны. – Он выключил планшет: – буду рад ответить на ваши вопросы.

Рассказ ученых был в высшей степени познавательным и дал обильную пищу для размышлений. Ну и повод поговорить с Торнсоном...
- Поздравляю, мистер Торнсон, - обратился Хольст к главе экспедиции, - Хорошая работа ваших ученых. И, что немаловажно, отличная работа господина Накамуры. Наверное приятно иметь такого человека в качестве заместителя?
- Но полагаю, что для полного успеха было бы неплохо совершить повторную высадку на Вдову? И если ее сделаем именно мы - те, кто прилетел вместе с вами - никто не сможет оспорить вашу ведущую роль в экспедиции.
- В принципе, мы не против, но есть одна просьба - не могли бы вы перечислить на наш счет 25 тысяч кредитов в качестве аванса за проделанную работу?
- Понимаю, вам нужно подумать. Время есть. Пока Динч сообщит о найденных следах Машины, пока там примут решение, пока пришлют корабль... В общем, повторюсь. время есть.

– Благодарю вас, мистер Хольст. Да, Герберт взвалил на себя тяжкую ношу, за что я ему безмерно благодарен. И это, безусловно, не останется незамеченным, – Торнсон мельком указал куда-то на потолок. – К сожалению, не смотря на обилие данных, нужной нам информации совсем немного. Будем надеяться, дальнейшая расшифровка даст больше. Но, как вы верно заметили, без спуска на поверхность не обойтись. Нас просто не поймут, если мы этого не сделаем. Коллеги сейчас решают, кто полетит. Кстати, обсуждается возможность послать два шаттла. Один, так сказать, для прикрытия. Что скажете?

– Да… аванс, – Джеримайа нахмурился. – Об этом, конечно, надо было на берегу договариваться, но Корпорация обычно авансы в таких случаях не раздает. Но дело затянулось, обязанности ваши неожиданно расширились, так что да, все основания есть. И одна пятая – сумма вполне справедливая. – Торнсон достал комм и начал что-то быстро писать, – я пока не знаю, когда мы отправим зонд с отчетом. В целом, оснований уже достаточно, но этот отчет еще нужно составить. Грамотно составить, вы же понимаете. – Дописав, агент убрал коммуникатор, – так что мое письмо об авансе вылетит в ближайшее время… что? Какой корабль? Кто пришлет? – На пассаже о Динче Торнсон завис, тупо уставившись на капитана и совершенно не понимая, что тот говорит. – Мистер Хольст, пожалуйста, напомните вашему цензору, что он подписал контракт и не имеет права разглашать координаты системы вплоть до официального освобождения от обязательств. – Он закрыл лицо ладонями, помассировав лоб и потянул руки вниз, из-за чего все его лицо вытянулось и стало заметно, насколько он вымотан. Видимо, весь день провел перед мониторами с видеозаписями и расшифровками. – Мартин, друг мой, пока мы тут с вами обсуждаем авансы, мистер Динч рискует налететь на штраф от корпорации, который с лихвой и несколько раз покроет всю вашу прибыль от этого дела. – Он быстро обернулся, чтобы убедиться в отсутствии свидетелей, – вы вообще уверены, что он работает именно на Цензуру? Потому что, простите меня, но Машина здесь уже 300 лет и никто даже не знал об этом. То есть… я имею в виду, никакой активности с ее стороны. Это мы сюда явились, а не она вылезла. И если обоснованность раскрытия коммерческой тайны не подтвердится… Ну вы понимаете… Разумеется, как только мы застолбим систему и информация будет обнародована, Цензура может сюда являться со своими проверками. Пожалуйста. Лишь бы работать не мешали.

- С вашего позволения, мистер Торнсон, мы воспользуемся вашим зондом, чтобы передать сообщение? - поинтересовался Хольст у главы экспедиции, - Обещаю, что переговорю с Динчем о том, чтобы он повременил с докладом. Кстати, в челноке 6 мест. с учетом того, что есть вероятность эвакуации на резервном корабле, на планету полетят 5 человек: четверо с "Проворного" и один ученый на ваш выбор.

- Скоро мы десантируемся на Вдову, - сообщил Хольст команде, - Кстати, Торнсон отправляет почтовый бот. Так что, если кто желает, можете написать письма.

- И, Алаз, предлагаю пока не торопиться с информированием Цензуры о произошедшем на станции. Разведаем все как следует, соберем информацию и уж потом...

Беллерофон провёл время в медицинской капсуле с толком, надиктовывая письмо дочери:

- Любимая зайчиха-щеголиха! По некоторым данным, скоро из тех богоспасаемых мест, где я сейчас обретаюсь, отправится связной бот. Разумеется, я не могу не воспользоваться этим, чтобы отправить весточку своему зайцу. У меня всё хорошо, я жив, руки-ноги на месте. Не ем колбасу, сосиски, свинину после шести вечера. Регулярно занимаюсь спортом, чтобы поддерживать себя в тонусе. К сожалению, прогулки на свежем воздухе, о которых ты писала, организовать получается не всегда за неимением такового - но как раз в ближайшее время, похоже, мне представится такая возможность - не премину ей воспользоваться. Всё, чтобы ты улыбалась. Поджелудочная не беспокоит, вообще её не чувствую - может, её у меня и нет и всё это врачебные аферы, направленные на выуживание кредитов у доверчивых капралов? Люди мне в последнее время встречаются все больше душевные, можно сказать, деликатные.
Ну вот и всё обо мне - больше писать нечего. В обмен жду от тебя обстоятельный отчёт про то, какие у тебя мужики (все мерзавцы, как я уже имел честь тебе доложить ранее), что с экзаменом, какие у Вас театральные премьеры новые и что вообще происходит в твоём большом мире.

- Мартин, что-то гложет меня тяжёлое предчувствие. Глава экспедиции прёт вперёд, не слушая предупреждений и не считая людей - страшная вещь стремление к славе, можно таких дров наломать! Но рассмотрев факты, я понял, что оснований отправлять экстренный отчёт у меня нет. А раз материальных оснований нет, то и не будем его отправлять, верно?

А плохие предчувствия засунем в задницу, откуда они, вероятно, и вылезли. Так что можешь сообщить своему долбодятлу, что никаких каверз с моей стороны не будет - не забудь только выбить с него за это побольше бабла.