The Whore-Queen's Gambit | ходы игроков | V. Свет и Тьма

За что все отдали свои жизни?

Стоило ли это хоть чего-нибудь?

Может ли что-то искупить весь этот ужас?

Боги ненавидят тебя.

Избавь меня от боли.

Тьма на подступах к Вечному городу.

Нечестивая орда пожирает всё на своём пути.

Это не навсегда. Движущие силы рано или поздно придут к равновесию. Наступит баланс и покой, по пути перемолов тысячи тысяч смертных душ.

Тёмные времена пришли в Аль-Домейн. И только тёмные люди могут встать во главе.

Древний тиран восстанет из могилы и будет сражаться с ещё большим злом. Никто не посмеет отнимать его власть. Никто не заявит притязания на ЕГО рабов…

Делирий отпускает медленно, неторопливо, не принося облегчения раскалённому уму.

Хаотичная вечность отпускает тебя. То есть выплёвывает в почти столь же неприятное место.

Темнота… только узкая прорезь по центру… краснота кругом… красная комната.

Кровать, на которой ты провёл неизвестное количество времени, лёжа пластом.

Посылаешь импульс в позвоночник, чтобы двинуться — большая ошибка. Всё тело протестует, скрипит и ноет. Но это временно. Оно давно не двигалось. Не зажило до конца. Но ещё немного... ты вспомнишь как всё делается заново.

Ты почти что весь покрыт толстыми швами и бинтами, включая лицо. Глаза ты ухитрился оставить неповреждёнными. Ты взираешь на мир через щель между повязками.

С трудом крутишь головой. В тройке метров от твоей кровати в кресле сидит женщина.

С удивлением опознаёшь в ней Астагатум. Она сидит в домашнем халате, что сполз с плеча. Видно её левую грудь. На ней страшный шрам в проекции соска. На нём окровавленная повязка. Она сидит с безжизненным и отрешённым видом. Смотрит не на тебя. Куда-то в сторону. И курит трубку. Явно не местного производства.

В темноте Тахо чувствовал некую умиротворенность, все что было и будет, уже казалось не важным, потому что для него, всё закончилось. Не будет больше боли, страданий, неприкрытой жестокости, грязи, крови. Ни-че-го. И когда он открыл глаза, то пожалел что не умер.

Все тело пронзила боль, от малейшего движения, глаза болели тоже, свет казался слишком ярким, после тьмы.
Чуть продышавшись, он увидел её, Астагатум. Что она тут делала? Почему в таком виде?
Честно говоря, увидеть именно её, он ожидал меньше всего на свете.

Тахо пошевелил языком, разминая его в пересохшем рту и разлепив губы, прохрипел:
- Почему ты? Зачем?

Взгляд опустился на обнаженную и раненную грудь - что случилось?

— Все пришли к консенсусу, что для чемпиона ты выглядишь непрезентабельно, — пустым и ничего не выражающим голосом пояснила женщина. — Набу-Зар, лекарь Мортуария, первично обработал твои раны. Громко ругался и кричал, что ненавидит зашивать оттёкшую плоть. А ты... сам походил на один огромный оттёк. Ещё он говорил, что тебя нужно подготовить для кремации, а не лечить. Но работу свою сделал. Продолжить постоянный уход он, тем не менее, физически не мог. Кое-что произошло ещё до той церемонии. И ещё кое-что — после. Он и без того сходит с ума от количества пациентов. Нужен был кто-то, кто сможет утаить тебя в безопасном месте и обеспечить медицинский уход. На эту роль вызвалась я.

Со временем Тахо осознал, что находится в одном из помещений Гарду Самас. Вероятно, в личных покоях Астагатум. Что же до самой владелицы, то она, безусловно, была тогда в тронном зале среди зрителей.

- Зачем?

Один вопрос.
Зачем она вызвалась? Их первая встреча с Тахо прошла не очень приятно и не менее неприятно закончилась. Может она чувствовала вину и хотела тем самым загладить её? Да нет, бред какой-то.

Контроль над телом постепенно возвращается к тебе. Только ты не сразу понимаешь, почему так тяжело говорить... кажется, Набу-Зар не оценил твоего художества с продлённой улыбкой и просто сшил края рта обратно. Раны, по большей части, зажили, но боль от того, что ты их тревожишь, по-прежнему сильная.

— Ты бредил. Постоянно бубнил себе под нос, плакал, иногда перечислял одни и те же имена. По кругу. Снова и снова. Как заклинание. Я не смогла смотреть на это. Поэтому ты до сих пор дышишь. Из-за моей странной прихоти.

Она повернулась в его сторону и Тахо, перечислявший все варианты на свете, увидел в её глазах нечто настолько простое, что оно даже не пришло на ум. Жалость.

Детальный анализ груди тоже не принёс шокирующих выводов. Ей отрезали сосок. Отрезали грубо, как животному. Специально старались оставить максимально нелицеприятную метку. Обычное наказание среди Домов, хотя и считавшееся довольно жёстким, учитывая статус Астагатум.

Но её общий вид и контраст с их первой встречей явственно подсказывал, что самые страшные её раны не физического характера.

Она поднялась со своего места, подошла к его койке. Протянула бурдюк с водой.

— Пей сам, если хочешь. Если уже можешь.

Можешь.

В голове сразу всплыли ассоциации, как она много дней подряд самолично напаивала твоё едва живое и неподвижное тело водой.

И Тахо пил, жадно, словно не пил сотню лет. Вода лилась мимо, но это не важно. Утолив жажду, он поблагодарил женщину:
- Спасибо. За всё.

Хотя может не стоило? Жалость не самое приятное чувство, сразу напоминает как Рыжий говорил «ты жалкое ничтожество».
- За что они так с тобой? За тот случай с Лорханэм или за того ублюдка с картой? Твой парень мне всё рассказал.

Говорить, после воды, стало легче и претендент или уже чемпион, разговорился, хотя и сшитые щеки всё ещё беспокоили при каждом движении губ.
Наверное не стоило говорить, что Тахо знает правду, сейчас, даже она сможет его легко убить. Впрочем, он все же надеется что не станет.

- И что теперь и дальше?

— Не за что. Я заступилась за свою работницу. Моя работница совершила преступление. Мне наглядно рассказали и показали почему так делать никогда не стоит. Только и всего.

Глаза Астагатум похолодели и Тахо понял, что она явно не хочет вспоминать минувшие события. На то, чтобы вспомнить своего работника, ей потребовалось время.

— Харрис? Он ведь уже не жилец, верно? Он был в меня влюблён. Не он один, конечно. Может, ему стало бы легче, если бы он знал, что я погорела на том же самом. Очередная юная душа. В жертву городу.

Астагатум предположила, что Тахо будет полезно узнать о последних событиях.

Главы Домов Маруп и Спиат были убиты. Остатки их территорий захватывает альянс Элет, Хасс и Лохранэм. Выживших представителей истребляют или же ассимилируют в свои ряды. По большей части Аль-Домейн сейчас погружён в состояние контролируемого хаоса.

Помимо этого из-под земли по всему городу вырвались огромные рейдерские банды болотников. Была ли это операция самих монстров или же диверсия одного из Домов вероятнее всего никто никогда не узнает. Город выстоял, но ценой больших потерь и не только из числа простолюдинов.

У этого события два глобальных последствия: во-первых Канисурра использовала это как повод для ускоренной консолидации власти. Преимущественно мирным путём Дом Элет поглощает Дома Хасс и Лохранэм, при этом Триай и Фарнашт никак этому не препятствуют. Фактически Канисурра в скором времени станет верховным и единственным правителем Аль-Домейна и едва ли кто-то сможет предсказать её следующий шаг.

Во-вторых представительство империи Шайнао покидает Аль-Домейн, сочтя дальнейшее пребывание здесь слишком небезопасным. Они заканчивают последние приготовления у восточной стены и скоро уйдут в свои родные земли. Многие беженцы увидели в этом шанс. Разумеется, иностранцы не собираются тянуть за собой табор из бесполезных людей, но Астагатум намекнула, что у Тахо есть все шансы присоединиться к их каравану и она согласна помочь ему, особенно он согласится взять с собой несколько её работниц.

— И ещё кое-что. — Произнесла женщина. — Кажется, это твоё.

Она протянула ему тот самый кинжал. Блестящий и уже очищенный от крови. Теперь это больше чем трофей. Гораздо больше. Теперь у него есть право носить его законно.

- Есть за что, - твёрдо возразил Тахо. Жизнь удивительная штука, всего… сколько времени прошло перед боем с Гальхасом? Совсем недавно, он был готов и хотел придти к ней в статусе чемпиона и показать ей, что зря она так себя вела при первой их встрече, но сейчас, он уже не злился на неё, а всё так же, как и она, испытывал жалость и даже некоторое уважение, - Поступила бы так ещё раз? Защитила бы ту, кого тебе сказали не защищать?

Парень вспомнил арену, как он убил двух девушек и потом, бойня с болотниками.
- Да, Харрис. Он… был хорошим бойцом.

Больше он не нашёл слов. Не хотелось ни самому возвращаться к этим воспоминаниям на дольше чем требовалось, ни делать печальную женщину ещё печальнее.
Получив, теперь уже свой кинжал, Тахо коротко кивнул в благодарность. С ним он проложит себе путь, куда бы он не вёл.

— Нет. Я бы сказала ей бежать. Бежать без оглядки.