[18+] Tokyo ghoul: Горячая линия Токио | ходы игроков | ┗-=Личное дело гуля N°926-3: "Кокатрикс картеля Гибискус из Юго-Восточной Азии."

– Я постараюсь привлечь к этому делу меньше внимания. Продолжу поиски, допросы и всё остальное. Может у нашего детектива что-то спрошу. А потом... Ну, посмотрим как пойдет? Мне не выгодно лезть на них просто так. Тут по-умному надо, – улыбвчиво разъяснил партнерше о его планах на поиски Уильяма.

– Ты бы поосторожнее с таким заложником, а хотя готов уже завалить тебя и наказать, – стараясь не морщиться и держать радостное, слегка возбужденное настроение, прокомментировал захват ценностей. А после, отогнав мысли о возможной потере драгоценного органа, начал рассказывать Мэри поверхностную информацию о своей связи с картелем.

Дальнейшие действия девушки укрепили в сознании парня мысль, что блондинке уже очень нравилось именно этим способом доставлять удовольствие партнёру. А что ещё он мог подумать, когда партнёрша при удобном случае опускалась к его ногам? И это довольно неплохо повышало градус возбуждения, особенно когда ладонь легла на голову зеленоглазки. Возможно в этом мастерстве она даже создавала уверенную конкуренцию Ририн.

– Об этом твоем таланте уж точно не нужно будет говорить братцу, а то он меня загрызет, – крехтя от удовольствия, весело пофантазировал и включил телевизор - а чуть позже, получив недовольство Мэри о сюжете репортажа, выключил звук.

– Мэри... А ты слишком будешь недовольна, если меня в телике покажут? – поинтересовался, когда заметил знакомую картину на экране.

— М?— Мэри подняла удивлённый взгляд на Фенга, оторвавшись в момент жаркой игры с головкой парня, сейчас пульсирующей в жарком умелом ротике. Оставив "конфетку" в покое и зажав ту между упругих грудей, девушка обернулась назад, хмыкнув и уперев взгляд в немой телевизор.— Это... Ты? Брр – выглядишь скверно. И эта маска... Ты что, в мешке эти дырки делал? Неужели у тебя там в преступной семье никого не смутило, насколько это нелепо? Выкинь её. Выкинь, иначе я убегу от тебя и этого позора подальше. И штаны эти выкинь – они выглядят слишком грузными, тебе не идёт.

  Блондинка вернулась к ублажению любовника, но её игривый взгляд не отрывался от лица парня. Хитро улыбнувшись, девушка остановилась в момент, когда прибор Фенга пульсировал между её грудей особенно сильно, готовый взорваться. Но, не дав ему разрядиться, Мэри словно грациозная хищница забралась на китайца, игриво потеревшись влажными половыми губами об пульсирующий стояк.
  А затем с самодовольной и полной чувства контроля села на жаждущий этого член. Как бы парень не пытался, сдержать вздоха наслаждения он бы не смог.

— Ммм, пожалуй... Да, я буду недовольной, если тебя покажут по телевизору. Слишком ли? Зависит от того, что в этих новостях скажут. И как ты будешь выглядеть там – мы, гули, не должны выглядеть как экспонаты цирка уродцев только потому, что не вписываемся в мир. А ещё Уильям или Герман мне никогда не забудут, если увидят, в каком виде на охоту я отпускаю дурака с которым сплю. Тогда уж проще самой тебя загрызть со злобы, не находишь?

  С мягкой улыбкой девушка обняла партнёра и, игриво покусывая того в районе плеча, начала неспешно двигать бёдрами, неспешно прыгая на пульсирующем агрегате.
— Но если серьёзно... Это всё риски, Фенг. Власти ведь абы кого по новостям крутить не дают, понимаешь? Это либо те, чьё существование скрыть сложно... Либо те, о ком известно достаточно, чтобы общественность стала инструментом в их поиске. Никакая еда или необходимость быть главным мачо на районе не окупают риски, тебе так не кажется?— Мэри прикрыла глаза и выгнулась в спине, ускорив движения, шлёпающие звуки от которых становились всё громче.— А если это будет из-за поисков Уильяма... Я в жизни не прощу братца за то, что по его вине уже второй мой парень "ушёл", слышишь? И о талантах помалкивай... За хорошую награду, разумеется~

  Выгнувшись, Мэри томно застонала от волны экстаза, когда Фенг, не выдержав разрядился в её тугое лоно, горячее, жаркое и уже без того помеченное. Неспешно поднявшись на трясущихся ногах, блондинка, поцеловав китайца в грудь, встала с постели. Оставшись нагой, девушка остановилась у двери в санузел и, опираясь на стенку, встала в соблазнительную, насколько было возможно, позу.

— Пора помыться. Не сменишь пока бельё? С обострённым обонянием все запахи, даже приятные, бьют в голову сильнее положенного после похмелья,— задумчиво улыбаясь, произнесла Мэри, прежде чем скрыться за дверью.— Потом, кстати, можешь присоединиться ко мне: я не против, когда мне кто-то трёт спинку в душе. Особенно кто-нибудь сильный и умелый. А иначе я буду там одна, скучать под душем... И думать о том, что мой герой не такой уж и героичный, Хе-хе.

– Эй, это так-то мои домашние! – возмутился на претензию девушки, чуть поерзав торсом из-за наиприятнейших ощущений вокруг своего прибора. – Потом вместе пройдемся по магазинам и купим мне чего-то приличного, а тебе - сексуальненького... Ну и ты бы меня сейчас совсем иначе начала бы душить, покажи меня по телику в моей узнаваемой маске. Я же не дурак, – подмигнул блондинке и кивнул на свой агрегат, призывая продолжить.

– Хватит беспокоиться. Они показали меня в комплекте с "главной дичью" их охотничьих угодий. Я буду осторожен. Уже же говорил, да? – ухмыльнулся девушке, которую уже давненько - с того момента как она решила поскакать - держал за талию и поддавал тазом, позже ещё и приложив все силы перед самым финалом, чтобы с рыком куснуть её в район шеи и после уж дать выгнуться и покинуть его компанию.

– Главное не урони там ничего, а то я тут же появлюсь сзади, – зубасто улыбнулся в сторону двери и принялся разминать свои ноги простеньким массажем.

А как он начал бы ощущать возможность хотя бы стоят нормально, действительно принялся за уборку постели и позже направился в душ, чтобы нагло ввалиться в душевую кабинку и прижаться с девушкой к стенкам под предлогом помочь той держаться стоя. Однако свести он всё хотел конечно же к перепихону в том месте, которое они скорее всего могли разломать в пьяном состоянии. Конечно же, если только блондинка не была против или имела на то силы. Возбудить ту обжиманиями, поласкать её чувствительные места и если та не захочет вновь обслужить его ртом с грудью, то прижать к стене (спиной к обычной или грудью к стеклянной - в зависимости от пожелания партнёрши) и хорошенько взять на последних силах.

  Когда Фенг вошёл - Мэри стояла к нему спиной, в угловой душевой, окутанная клубами горячей и будто бы намерено выгнувшаяся в невероятно соблазнительной позе, при которой её округлая попка столь маняще оказалась выпячена к парню. Мало какая девушка (кроме матери и, возможно, Хару) умела столь явно и при этом "ненамеренно" пригласить китайца к совместным ванным процедурам, быстро перешедшим в явные заигрывания, покусывания и предварительные ласки, от которых возбуждение кипело, словно в накрытом крышкой котелке.

— Ох, а он как будто твёрже, чем был до этого,— хихикнула блондинка, когда охотно, пусть и с трудом, села перед парнем на колени, уже держа его агрегат в ладони и медленно, но с усилием надрачивая тот, не забывая при этом довольно ухмыляться.— Скажи честно: тебе же нравится видеть, как красивые девушки пресмыкаются у твоих ног, м? Е-хех, вы мужики одинаковы~

  Закончив стимулировать и без того окрепший орган Фенга, девушка с игривой жадностью обхватила губами головку его члена, что уже оказался зажат между парой прелестных, упругих грудей. Несмотря на любовь прятать подобную красоту под стягивающими бинтами да куртками – владела Мэри ими более чем умело, словно бы не просто занималась этим до китайца, но уже и успела выучить все его слабые, особенно чувствительные к ласкам точки.
  Но даже так их оказалось недостаточно, чтобы утихомирить похотливого зверя, твёрдо решившего попробовать "кое-что новое", массируя на этих словах девственно тугое анальное отверстие блондинки. И как он отказаться от своих идей, когда девушка, робко покраснев, тихо согласилась и жалобно упросила парня добавить больше смазки на её первый раз? Благо чего, а смазки в контейнере Фенга было даже больше, чем следовало бы...

— Не слишком ли поздно ты озаботился защитой?— Кокетливо усмехнулась девушка, одной рукой лаская яйца партнёра, а второй растягивая на его стволе презерватив. Её тело, несмотря на выносливость, стояла на ногах с трудом, от чего Фенгу приходилось какое-то время поддерживать девушку за плечи, прежде чем всем телом прижать к стеклу душевой кабины. Задница Мэри, тугая и горячая, ничем не уступала прочим её отверстиям, разве что войти в неё на полную и сразу оказалось сложнее: мышцы, что не привыкли к подобным вторжениям, сопротивлялись как могли даже со смазкой, пусть и очень, очень недолго.
  Парочка гулей хрипела под горячей водой от удовольствия в унисон и девушка, наплевав на непривычный дискомфорт, иногда подмахивала парню задницей, хоть сил после полного наслаждения утра в ней осталось не то чтобы очень много. Ведь даже монстрам-людоедам нужен был перерыв, особенно в страсти и безумных соитиях...

– Конечно мне это нравится, – с довольной ухмылкой произнёс парень, не став пока что класть ладонь на чужую голову. – Но больше мне нравится, когда девушки без лишних слов сами находят своё место и явно кайфуют от этого.

Чувствую легкий прилив энергии от возбуждения, парень настойчиво решил не останавливаться на достигнутом и закрепить отношения самца-самки, показав блондинке кто тут был главнее. Подняв её на ноги, прислонил к себе и довольно умело начал разминать ей анальное отверстие. Чуть позже ему пришлось ненадолго оставить девушку, чтобы достать из ближайшего шкафчика смазку и пачку черных презервативов.

– Тебе так-то в первую очередь от этой защиты лучше будет. Даже спасибо скажешь, когда не придется промывать себя, а мой дружок будет скользить в тебе куда приятнее. Постой только так чутка...

Прислонив голову к чужому уху и стоя довольно близко к прижатой к стенке девушке, первым делом хорошенько смазал свой член и после уже начал втирать смазку вокруг анального отверстия девушки, в какой-то момент раскрыв его пальчиками и чутка залив внутрь. После такого пальчик тут же закупорил отверстие и начал увлажнять внуиренности. В процессе он также не стенсялся лапать от души её ягодицы, пока член иногда упирался в её тело или просто маячил рядом с ним.

– А теперь хватит юлить. Скажи прямо, что хочешь ощутить член своего мужчины. Скажи, что хочешь быть оттраханной мной. Ты же хорошая самка, да? – тон парня стал звучать более по-звериному властней. Пальчик тем временем медленно покинул чужое тело, уступив место головке. Та не проникла сразу внутрь, а просто растягивала вход.

Услышав что-то похожее на согласие, парень дал головке попасть внутрь. Проверять предел растягиваемости он не торопился, уже имея опыт с неопытными партнершами.

– Я хотел оттрахать эту задницу с того момента, как увидел тебя в тех джпинсах. Подумал о тебе так, как обычно думают о сучках. Но знаешь... – член начал понемногу проникать внутрь, пока остальным телом парень старался держаться ближе к девушке и этим не давать пропасть атмосфере очень экспрессивного соития. Ну а что? Под водой, на последних силах и с полным отрывом в не совсем удобной позе для их состояние. – Теперь я вижу скорее свою женщину. Ту, которая нуждается во мне рядом с собой. Которую нужно защищать, помогать... – немного прикусил чужую шею. – Трахать. И чем раньше мы начнем желать компании друг-друга, тем лучше... – Фенг не особо надеялся на точгое понимание слов, но всё же сказал что хотел.

Далее он начал поступательные движения тазом, не стесняясь в процессе временами покусывать чужую шею и нашептывая о великолепие его партнерши и том насколько та вскоре привяжется к подобным приятностям.

– Нет-нет, без этого. Нельзя. Наслаждайся тем, что тебе дерет твой самец. Сконцентрируйся, – приказал Мэри, поймав её ручки во время попытки удовлетвориться.

Занимался этим Фенг с большим удовольствием и ждал, пока его партнерша нанчет кончать. В этот момент он чуть притормозил, чувствуя как чужое тело дрожжит и готово упасть. Руки начали сильнее её поддерживать.

– Молодец. Значит я и мой член тебе действительно нравятся. Чувствуешь? – полностью замедлившись, уперся низом в задницу девушки сколько мог, проталкивая член внутри и по факту поддерживая её задницу своим тазом. – Он держит тебя. А сейчас... – чуть расслабив руки дабы вес девушки пришелся на точку опоры в виде низа партнера, начал понемногу двигать тазом вместе с чужой насаженной задницей. Для лучшего эффекта он даже упирался коленом в чужие ноги, чтобы ухудшить Мэри точку опоры. Вскоре эти движения вверх-вниз стали реще, пока... – Скажи, что хочешь, чтобы твой самец тебя наполнил. Признайся, когда ты впервые меня захотела внутри себя, – ... он бы не наполнил презерватив внутри чужих внутренностей.

А уж после можно было задуматься и о помывке с уборкой, ну и перемещением дамы в кроватку со свежим постельным бельем.

Что вообще это такое было в ванне? Ну, один из способов Фенга привязать к себе даму, которая ему действительно нравится... Или над которой он хочет поиздеваться. Но если последнее он проворачивал в основном с одновечерними туристками, то вот первое пока что только с мамой и... вроде Хару? О последнее он не помнил, но вот в родителе был уверен - всё же на ней эту технику и изобрел.

***
  Чужой след вёл Фенга в густо переплетённые подворотни города. Низкие дома в тени друг друга, нагромождение бетонных плит, стекла и человеческих жизней, сжатых настолько, что лишь переулки и дороги не дают им задавить друг друга. Несмотря на приближающийся полдень, в тенях здесь гуляла прохлада. А воздух, даже на удалении от дорог и гуляк, полнился запахами живущего города.
  А также одного гуля, что уже и не думал скрываться ни от отсутствующих свидетелей, ни от китайца.

  Тот, в годах немного старше парня, был одет как бродяга: выцветшие лохмотья и такой же выцветший старый плащ, широкие штаны и ботинки, всё явно не новое, пусть и выглядящее сносно. Портили всё лишь едва заметные глазу пятна крови, на которые взгляд бандита был намётан. Гуль, что ворвался в квартиру Мэри, перевернул ту верх дном и ждал девушку по меньше мере час, двигался по лишённым людского потока переулкам, какое-то время петляя, но совершенно перестав делать это под конец. Сомнений в том, что преследование Фенга обнаружили, не сомневалось.
  Такао (в том, что это был Такао, у девушки по описанию в переписки сомнений не возникло) остановился в одном из задних дворов, где пространство делили мусорные баки и шум настенных кондиционеров. Поправив развивающийся за спиной шарф, он терпеливо ждал, когда Фенг нагонит его и появится из тени, а затем, всё также удерживая ножны с клинком в одной руке, развернулся к парню лицом.

— Мы знакомы?— С улыбкой, похожей на оскал, спросил он. Несмотря на возраст, его лицо выглядело немолодым, обветренным и усталым, но всё же собранным, а взгляд единственного карего глаза (правый закрывала повязка) – цепким, резким, как у хищника. Собранные в пучок на затылке чёрные, похожие на паклю волосы доходили до плеч, ухоженные, но постриженные очень небрежно. Левую руку покрывал, а лучше даже сказать заменял, кагунообразный материал, похожий на костлявую руку без мяса, пронизанную редкими нитями чёрных сухожилий. Бродяга со взглядом волка – вот что хорошо характеризовало Такао.
  Отдающий Бикаку-типом гуль раздвинул руки, словно пытался обнять Фенга, но скорее предостеречь, пальцем одной руки обнажив из ножен катану, смердящую куинке-сталью. Его голос был резким и хриплым, одновременно размеренным с ноткой животного, маниакального безумия.

— Нет? Полагаю, что так: я бы запомнил столь небрежного поклонника... Но вот моего ли? Скажи: от тебя пахнет... Ею, я прав? Хех, голубка быстро меняет нас, как перчатки на бал, что тут ещё скажешь.

Попрощавшись с Мэри, окрылённый гуль направился забирать её вещи... И вскоре начал понемногу терять то чувство сладкого удовольствия. И если гуль, (теперь являющийся одной из его целей в длинном списке на устранение) был в принципе не особым раздражителем, то вот слова Мэри - совсем другое дело. С просьбой не конфликтовать он уже вроде смирился, но сообщение от Германа воспринял как предательство. Неужто прошлый парень был столь силён? Или она просто не доверяла Фенгу? Не верила в его силу? Это... Злило китайца. Очень. Почему она попросила Германа? Почему она хотя бы не сказала, что позвала его в помощь? С этим, к слову, парень ещё был готов смириться - в отличие от полного перекладывания обязательства разобраться с проблемой.

– Я ожидал, что ты будешь моложе... Но видимо её тянет на бродяг постарше, – не став отвечать мужчине, слегка усмехнулся и скосил взгляд на оружие мужчины. – Хорошее решение. Знай я раньше о возможной битве на мечах, притащил бы пушку, – начал чуть посмеиваться, продолжая стоять на месте и заинтересованно разглядывать Такао.

Злобы, на удивление, во взгляде не было. Скорее... Решимость? Такой взгляд, серьезность которого контрастировала с его привычной веселостью, посещал глаза Фенга преимущественно в моменты, когда он выполнял заказы на ликвидацию. А значит, что не планировал играться с жертвой. Даже в битве с Германом он всё же сдерживал себя, но тут... Тут он сразу был готов применять такие удары, что сносили головы.

– Что знаешь о китайских гулях в городе?

Однако в бой Фенг не бросился. Пока всё не пришло к непоправимому, он решил разузнать интересные вещи у мечника.

— О китайских? Знаю, что у них особенно скверный вкус. И пристрастие к странным вопросам,— Такао сложив руки на груди, всё ещё удерживая одной рукой ножны и обнажая лезвие клинка большим пальцем.— А ещё они болтливы. И, как минимум у одного из них, на шее повисла птичка, что ему не принадлежит... Дай угадаю: ты тянешь время, я прав? Ах, Мэри всё же сошлась с тем немцем со скверными манерами и нераскрытым потенциалом. Столько сил, столько возможностей – и ради чего? Питания падалью, пока мимо проносятся года меж бурного стада? Это невыносимо. Неправильно. Природа ведь не задумала нас такими... И что-то подсказывает мне, что ты разделяешь эти убеждения. Может быть не в голове, но где-то внутри ты тоже лелеешь своего зверя, я угадал?

  Пожав плечами, гуль вздохнул и сделав шаг назад, разворачиваясь к Фенгу спиной. Показной жест манерной расслабленности, но парень чувствовал – оппонент напряжён, как и он, подобно сжатой пружине за секунду до разгрузки.
— Увы, не думаю, что беседа наша выйдет увлекательной. Особенно с приходом кавалерии. Так что, если не желаешь поболтать о чём-то ещё – не бегай за мной больше? Такое непривычное чувство, когда парни бегают за тобой... Слишком долго. Ах, и да: передавай привет пташке. Пусть моя любовь греет ей сердце также, как её кулон в моём кармане. До скорых встреч, полагаю?

– Ну если уж я тебе так приглянулся, то до скорой, – улыбчиво произнес в спину гуля и зашагал следом. – И что там за кулончик? Решил забрать свой старый подарок и избавить её от тупых воспоминаний о тебе? Или ты из тех извращенцев, кто любит нюхать вещи с чужим запахом? Не могу тебя обвинять. И позволить забрать вещь - тоже не могу. Хотя бы дай убедиться, что не стащил у неё самое дорогое женскому сердцу.

Фенг не особо то и переживал об украденном, раз амулет находился в квартире - а не на самой Мэри. Но вдруг это действительно было напоминанием ей о брате, которое она просто любила держать на полочке? Ну и если Такао покажет кулон, то Фенг попытается сделать фото и отправить то девушке с вопросом насколько важна вещь.

  В ответ на приставучесть Фенга, что увязался за гулем следом, а также его расспросы Такао лишь фыркнул, сдерживая плохо скрываемое раздражение... Раздражение, что быстро перешло черту обычных для людоедов приличий.
  Тело Фенга отреагировало быстрее, чем разум успел понять. И, стоило подолу лохмотьев бродяги странно шелохнуться – китаец уже отпрыгнул назад, преодолевая в мгновение несколько метров. Похожий на пару сухожилий толстый хвост с жалом на конце просвистел у самой груди парня, не достав до одежды лишь пару сантиметров.

— И в кого вы такие прилипчивые!— Злобно прохрипел Такао, сверкая безумной, маниакальной улыбкой кровопийцы и парой глаз, в чёрной склере которых тонули пара кроваво-алых зрачков. Пружина внутри бродяги выстрелила и тот, обнажив катану, стоял к Фенгу лицом, немного согнутый в коленях и готовый к прыжку. Его длинный, не менее пяти метров, Ринкаку-кануге чёрно-золотистого цвета кружил, подобно очарованной змее, за спиной парня.
  Его чёрная, костлявая рука из кагунообразного материала метнулась в карман, откуда он достал крестик. Ничем не примечательный с виду, тот выстрелил в голове китайца залпом. Ведь такой же парный крестик носил Уильям всё то недолгое время, что гуль знал его.
  В отличии от обиженной на семью сестры, блондин держался своих корней и привязанностей крепко...

— Я ничего не дам тебе, китаец,— безумно ухмыляясь, объявил Такао, демонстративно разрезав воздух клинком из куинке-стали.— И Мои вещи останутся со мной, как и все приятные воспоминания о Пташке... Ты же можешь забрать их. Попробовать. И умереть в процессе, что неплохо: может быть, это вразумит глупышке голову... Или я врвзумлю её сам, вскрыв твою черепушку напоследок! Так что или беги к немцу под юбки...

  Такао направил остриё клинка в сторону Фенга, маниакально усмехаясь и сверкая глазами:
—... Или станцуй со мной в декаданс и умри со вкусом.

– Друг-друг-друг-ну-ты-чево-такой-злой? – на одном дыхание произнёс китаец, с веселой улыбкой поправляя слезшие очки. – Давай ты лучше успокоишься и подумаешь о вот каких вариантах...

Произносил это Фенг уже в более напряженном состоянии тела, готовясь отскакивать от ударов или сближаться в случае побега гуля.

– Ты можешь сейчас со мной попытаться поиграть в попытке убить. Но тогда сюда явится кавалерия и тебя придется биться с двумя. Даже если тебе каким-то чудом удастся меня подловить, но наш общий знакомый тебя выследит.

– Либо... Давай ты отдашь что нагло своровал и всё же пойдешь куда хотел. А я тебя трогать не буду. Может гляну только в какую норку спрячешься, но и то не факт. Я все же ленив иногда... Так что выбираешь?

  Ответом Фенгу послужил низкий, животный рык и быстрый, как мысль, бросок. Такао набросился на оппонента в единственном молниеносном прыжке, за долю секунду намереваясь парня разорвать и расчленить на куски ударом клинка и массивного лезвия на хвосте. Только отточенные годами рефлексы не только спасли китайцу жизнь, но и позволили тому перехватить коварный удар. И пусть ценой этому была разрезанная куинке-сталью рука – эта боль ни в какое сравнение не шла с тем, что испытал гуль, которому в одну секунду разбили вдребезги колено и, как щенка, бросили в ближайшую стену.
  От удара хвостатой туши со здания посыпалась отбелка, а в месте удара образовалась заметная вмятина с трещинами. Кто бы там не жил, он вряд ли обрадуется счёту за ремонт. Но парочку гулей, один из которых сверкал бешеными, скорее даже безумными глазами, это мало волновало. Похожий на хвост скорпиона кагуне лязгнул о бетон у ног Фенга, реши тот поднять катану, что ловким движением вернулась в руки тяжело дышащему владельцу.

— Выбираю?— Такао поднялся на ноги и, злобно хрипя, вперился взглядом в Фенга. Его чёрные с алыми бусинками глаза не выражали ничего, кроме животной жажды крови, азарта охоты и презрения.— Ох, китайчик... Я выбираю освежевать тебя живьём! И чтобы твой барахтающийся труп напомнил Птичке, кого следует в действительности бояться! Так что на этот раз – стой спокойно, парниша, и я обещаю тебе лёгкую смерть!

– Неверный выбор, друг. Очень недолгий... – поправляя очки с одеждой, пафосно обратился к сопернику и внезапно отвлекся, начав что-то бурчать под нос. – Недальний...Недальновидный, да, – наконец-то смог произнести верное слово, которое сразу не смог подобрать из-за стрессовой ситуации и сложности с неродным языком. – Труп заберут и никто не увидит. Плохой выбор. Но он твой.

Перейдя на довольно плохой японский, начал платком вытирать места с капающей кровью. Нечего было оставлять следов больше положенного - хотя Фенг и так понимал, что наследил уже прилично. А значит следовало завершить бой быстрее и чутка прибраться.

– Знаешь, мне действительно нравится бить наглых уродов и забирать их девок. В этот раз только вышло со второй частью раньше первого, – нагловато произнес китаец, специально дразня противника и этим как бы вывешивая флаг готовности ко второму раунду обмена ударами.

А бить он планировал мало, но мощно. Для этого он даже скинул куртку, готовясь ненадолго - буквально на время наступления - явить кагуне - однако совсем не для атаки ею, а скорее для усиления показателей тела. Атаковать он планировал после приемлемого разгона, чтобы задать своему удару дополнительный импульс. А о возможности схватить встречный удар он не сильно переживал, решив положиться на преимущество в маневренности и скорости благодаря укаку.

  Безумный гуль зашипел гадюкой и встал в боевую стойку, готовый поймать китайца, чтобы освежевать противника парой точных ударов клинка. Алые глаза Такао бешено сверкали, а массивный хвост скорпиона-переростка нервно дёргался из одной точки в другую, сверкая острым, как шило, жалом. Монстр был готов к нападению, а также своей скорой победе. Или, скорее, думал, что готов – как и многие другие противники Фенга.
  Немногие из них выжили, чтобы впоследствии размышлять это своей главной ошибкой. Ведь китайца, как бы забавно не выглядел он в бою без Кагуне, недооценивать не стоило.

  Фенг набрал разгон. Его движения были быстры, отточены годами практики, а мысли, холодные как лёд, не работали ни над чем, кроме удара, всего одного, но хорошего. Удара, что поставит в этом ребячестве жирную красную точку. В достижении этой цели парню не мешала ни изнывающая рана на правой руке, ни метающийся змеёй хвост противника. Огромное жало разрезало воздух, пытаясь поймать китайца на разгоне, но прошло лишь по касательной, оставив после себя что-то липкое и горячее, ударившее по груди и живота Фенга.
  В ту долю секунду, что парень ракетой летел к врагу, у него засвербило в носу от запаха крови. Своей крови. Безумный ублюдок всё же достал его, оставив ранение. Ранение более глубокое и болезненное, чем китаец мог бы признать. Но любая боль это ярость, а ярость – сила. И сейчас, несясь на всех порах, как локомотив, Фенг был силён.
  Куда более силён, чем бродяга, посмевший посягнуть на Его женщину.

  Удар пришёлся Такао в грудину. Костяшки Фенга взвыли от боли. И самая крепкая кость в организме оппонента не выдержала, треснув. В рёве города и свисте ветра ломающиеся кости врага звучали извращённой музыкой в ушах, где уже бил холодный от ярости пульс. Такао ухнул, обдав парня воздухом из лёгких и кровью. Глаза парня, секунду назад такие бешеные и жестокие, выглядели изумлёнными, даже потерянными.
  Сила оторвала его тушку от земли, будто бы бродяга не весил ничего. И эта же сила вколотила его в стену дома, едва ли не против её. Если какие кости в районе торса и уцелели после наскока с разгона – теперь и они уже были в труху. Обычный человек уже отдал бы Богу душу. Да и многие из гулей тоже.
  Но Такао барахтался оглушённой, выброшенной на берег рыбой, но победой это назвать было сложно: спёртое дыхание бродяги свистело пробитыми лёгкими, а кашель полнился густой кровью. Изумлённый поражением парень болтал головой как ослепший пёс, которому в морду бросили флакон духов, а его кости, или то немногое из них что уцелело, держали его поджарую тушку крайне скверно. Свитый из толстых жил хвост скорпиона бился на земле, медленно рассыпаясь в кровавую лужицу, а его покрытое алым жало уже не несло никакой опасности. Победа досталась Фенгу быстро, пусть и ценой напрочь испорченной верхней одежды.

— Т-ты... Как!?...— Всхрипел Такао, предприняв тщетную попытку встать только для того, чтобы завалиться обратно, в осыпавшуюся краску, багровую от его крови. Определённо, он выжил. И даже имел все шансы оклематься в будущем. Но забыть подобное поражение он уже не мог. И помешать Фенгу забрать его оружие – тоже.
  От похожего на катану клинка противно разило куинке-сталью. Его лезвие, несмотря на обилие потёртых следов и царапин от множества боёв, оставалось острым, как бритва, и лучи света играли на гранях, ловя блики. Баланс клинка был непривычным, а скорее даже не свойственным японскому оружию: лезвие казалось массивным, тяжёлым, особенно у основания, а рукоять оружия оказалась достаточно длинной, чтобы держать ту в обеих руках. Хотя для гулей с их силой это оказалось совершенно необязательным. На металле у гарды Фенг разглядел затёртое временем клеймо с датой изготовления – оружию в его руках оказалось больше трёх десятков лет. Но оно нисколько не потеряло в остроте или качестве.

  Телефон Фенга трещал от уведомлений. Самыми обильными из них были сообщения от Мэри, короткие и состоящие из просьб в духе не лезть на рожон, а также вопросов где он и почему не отвечает. Увидь девушка парня сейчас – наверняка бросилась тому на шею от счастья. А потом бы влепила звонкую пошёчину, чтобы знал, как рисковать жизнью почём зря...
  Следующими были два сообщения от Хару: один вопрос "Где ты?" с грустным смайликом в конце и ещё одно. Девушка, сидя перед телевизором в гордом одиночестве, натянула на стройные ножки бело-розовые, в полоску, гольфы чуть выше колена, а также приготовила целых две чашки кофе, ожидая сожителя. Фенг слабо помнил от "мартышки" подобные жесты заботы, хотя те, вне всяких сомнений, были и прежде. Приятно знать, что кто-то действительно тебя ждёт. Но неприятно знать, что где-то там стынет кофе, к которому китаец уже не успеет.
... И неприятно то, что Такао, воспользовавшись секундным отвлечением парня, скрылся. Лишь огромная лужа крови и здоровая вмятина на стене напоминали о бродяге, следы которого вели в ближайший канализационный люк. Ублюдок смылся, при чём почти буквально. Для покойника с переломанными косточками он оказался удивительно быстр и живуч, хоть подобная прыть и не спасла его от постыдного поражения. Псу повыбивали клыки за то, что он бросался почём зря, но что-то подсказывало Фенгу – это ещё их не последняя встреча.

– А ты чоль думал, что сильнее каждого? – нагловато улыбаясь, усмехнулся в лицо побежденного. Держался Фенг показушно так, будто раны его не волновали. На деле же он спешил остановить кровотечение во избежание развода грязи, а также пускал силы на излечение вначале самых важных кусков себя, искусно руководя регенерацией.

Но только вот внимание он, к своему стыду, растерял во время изучения телефона. Дьявольское устройство отвлекло его от Такао, чего гулю хватило на побег. Печально, но хотя бы оружие у того изъял. Без него он уж точно станет менее серьезной опасностью для окружающих. А уж если его, такого слабого, забьет кто-нибудь, то и ладно? Фенгу было действительно наплевать на жизнь этого отбитого культиста или кем он там раньше, а может и сейчас, был. Возможно даже хорошо будет, если его смерть будет на чьей-то чужой совести - тогда и Мэри будет меньше переживать.

К слову о блондинке и иных дамах, китаец начал отписывать каждой из своих пассий. Блондинке досталось уведомление, что он жив и отвоевал её крест, немного успокоил пыл парня и отобрал у него ещё и опасную вещицу заодно. Ну и фотографию крестика ей послал. А вот Хару он вначале кинул несколько смайликов сердечек, после опустившись до теплых слов благодарности за кофе и заботу. И следом уведомил, что влип по дороге в небольшую передрягу и прибудет сразу как зайдет в аптеку и сменит одежду. К слову об этом... Третьим адресатом была опаздывающая кавалерия. Фенг простенько попросил мужчину привезти чистую одежду и пачку влажных салфетов. В качестве места встречи указал какое-нибудь тихое место неподалеку от места битвы, сразу как нашёл бы то сам.

***
  Герман ждал гуля-подранка в неприметной подворотне за одним из магазинов с одеждой. Немец сидел на байке беспечно и, казалось, даже не обратил внимания на возникшего из тени Фенга, внешний вид которого больше подходил мертвецу, нежели молодому китайцу с охапкой проблем в лице множества любовных интрижек.

— Выглядишь помятым – этот урод доставил проблемы?— не отвлекаясь от просмотра телефона, поинтересовался Герман у китайца, что спешно скидывал окровавленную одежду, обтирал тело салфетками и надевал свежую одежду из штанов и кремовой рубашки не по размеру.— От тебя смердит кровью, кстати. И не только твоей. Жаль, что чокнутый выжил – в будущем от него могут быть проблемы, если он не умрёт от потери крови... Впрочем ладно.

  Седовласый мужчина бросил взгляд на клинок из куинке-стали, что стоял прислонённым к стенке в углу:
— Смотрю, ты прибрал его Бритву, м? Такие мечи уже больше не делают: от пустой куинке-стали уже пропал толк без наших кагуне. Но даже так оно опасно. И забрало немало хороших жизней... Подкинуть тебя куда-нибудь, Джакома Казанова? Мэри и не думала скрывать своё беспокойство. А ещё на тебе сохранился аромат её духов. Так та, которая человек... Просто прикрытие? Ты жесток, малец.

– Он себя явно переоценил, а я обошелся малыми силами. Мне пока что нельзя распускать крылья у вас... Возможно я таким стилем боя ещё больше внимания привлеку, но это куда лучше другого варианта. Если найдут хоть одно пёрышко, то повесят меня на доску розыска по соседству с Волчком, – без особого бахвальство в голосе, дал оценку собственной репутации - и заодно разъяснил свою помятость. – И я думаю, что этот недомерок будет держаться теней пока полноценно не вылечится и не приобретет себе новое оружие. Он уже понял насколько могу быть опасным я или случайно встреченный неизвестный гуль.

Переодевался Фенг без особого стеснения и комментария принесенной одежды. Привередничать было не к месту, да и даже в такой одежде можно было выглядеть стильно. Для начала, к примеру, стоило закатать рукава и расстегнуть верхние пуговицы да расправить воротник.

– Не ломай свою голову касаемо моих отношений. Разберусь... Кстати, отвези меня к человечке. Нужно забрать мой транспорт и успокоить её, а потом уж сам сброшу новое приобретение.

Главное только замотать меч, чтобы не остановили за ношение оружия в открытую.

— Прям сам? Ну-ну,— Герман усмехнулся, покачав головой, словно услышал какую-то хорошую шутку, но постеснялся смеяться над ней так открыто.— Звучишь уверенно. Стоит ли говорить, что бои на любовном фронте по кровопролитию ничем не уступают схваткам в подворьях? Особенно если дело касается Мэри. Это девушка... С характером, как и всё её семейство, наверное. Но тебе об этом знать лучше, верно? Е-хех, ладно – ваша личная жизнь это ваша личная жизнь. Главное руки на девушку поднимать не смей да в религию, как наш общий "приятель" не подавайся и тогда проблем не будет. Штуку это кстати оставь со мной: властям не понравится китаец, так нагло разгуливающий в оружием по улицам. Особенно если узнается, что это оружие охотников на гулей – такое точно вызовет много вопросов по поводу твоей тушки... И адрес "человечки" назови. А я хотя бы ради приличия сделаю вид, что не пытался за вами следить и не знаю его. В аптеку или куда ещё заехать, Казанова?

***
  Дом (хотя можно ли так назвать съёмную напополам с жертвой шантажа квартиру) встретил Фенга запахом кофе, остывающего, к сожалению. Хару, уже вернувшаяся с подготовки к экзаменам, мирно сопела в комнате, на диванчике перед телевизором. Почти пустая кружка с кофе едва держалась у неё в руках, пока девушка, прикрыв глаза, расплылась в мягкой, блаженной улыбке.
  Фигурка в длинном халате тёмно-бардового цвета выглядела сейчас особенно соблазнительной, как и обтянутые розовыми гольфами ножки... Хотя в глаза гулю бросились не они, а занятный чокер на шее красноволосой красавицы: обычное с виду украшение, на самом деле являющееся подобием ошейника с потайной петлёй для крепления поводка сзади. Забавное приобретение, которые Фенг случайно приметил, заглянув в секс-шоп, и который Хару очень не любила носить... Или, возможно, лишь делала вид, что не любит его носить?
  А может просто решила сделать задержавшемуся гулю приятно, будто тому могло не хватить остывающего на столике у диванчика крепкого кофе без сахара. По телевизору шло какое-то шоу. Звук был приглушён для сна – типичное японское ток-шоу явно не вызывало у студентки интереса. Да и вообще такое мало вызывало интереса у кого-нибудь кроме самих японцев с их своеобразными взглядами на развлечения.

– А что мне, бежать просить совета у кого попала подобного сопливому пацану? – довольно серьезным голосом уточнил у Германа, не найдя его смех забавным. – Тут только разговоры с партнёрами помогут только. И лучше как можно скорее с ними перетереть, а то походу Мэри не совсем полностью поняла какие у меня отношения с человечкой, – последовал усталый вздох.

– Я его заберу вечером или когда будет возможность запрятать к себе, – не став спорить касаемо меча, протянул тот мотоциклисту. – И давай сразу по адресу, который тебе известен, чертов извращенец-преследователь. Не хочу наследить по дороге или дать возможность нас нагнать... А ещё чем скорее я сниму дома расставленные тобою жучки и камеры, тем лучше. Извращенец, – ещё раз произнес обвинение, по-хозяйски усаживаясь на заднее сиденье мотоцикла.

– И это... Спасибо за помощь что ли? Хотя и благодарить могу только за одежду.

* * *

Увидев в каком виде его встречала Хару, парень довольно улыбнулся и поспешил показать девушке, что вполне мог ответить приятностью на приятность. Несколько раз сфотографировав её на телефон, он аккуратно забрал у неё чашку и с радостью выпил приготовленный лично для него напиток. Будить он её точно пока что не желал - вместо этого продолжил бы хозяйничать по дому, убирая посуду в раковину и выключая телевизор. А уж после... Ну, можно было и в душ? И уж если девушка не проснется даже ко времени окончания помывки, то можно будет к ней подсесть и начать легонько поглаживать по коже и касаться губами кожи.

  Хару тихо вздрогнула в дневном сне, почувствовав чужие пальцы, что так беспечно и, несмотря на нежность, собственически касаясь её обнажённого бедра. Девушка что-то промычала сквозь дрёму, а затем вытянула ножки на коленях Фенга, потягиваясь и сладко зевая.

— Ох, ты всё же вернулся,— устраиваясь на коленях у парня, Хару не очень успешно пыталась скрыть переживание за привычной ей отстранённостью и спокойствием. Волосы девушки пахли шампунем, а от кожи исходил аромат душистого мыла.— Какой сейчас час? Я немного задремала после занятий. Думала, что возилась с кофе зря и ты не вернёшься раньше вечера... Расскажешь что-нибудь о том, где пропадал, или это опять "не моё дело"?

  Девушка подняла заспанное личико к лицу Фенга. Её карие глаза оттенка кровавого вина блестели чем-то средним между страхом и беспокойством и, не дождавшись ответа, Хару прижала голову к плечу парня, обвив ему шею руками и сидя у того на коленках.
  Увидев, что канал переключили на новости, красноволосая фыркнула:
— Опять новости... Ты прям как мой дед, только сильно моложе. Звук хоть включи погромче – не у всех тут острый слух и желание читать строчку внизу. И говори давай, что я должна в этих новостях увидеть: опять небось совершил что-то глупое и теперь хочешь похвастаться этим...

– Обсуждал с новыми знакомыми шумные дела в городе, – заметив беспокойство в взгляде девушки, мягко улыбнулся и положил ладонь на её голову. – Помогу им немного их решить в знак дружбы... А ночью отсиживался в своём месте. А вот недавно пришлось немного побить одного наглеца, но для меня ничего серьезного. А вот ему отлечиваться долго придется, – мягкая улыбка ненадолго начала демонстрировать злобность, вместе с острым взглядом куда-то сквозь девушку. – А тут вся распереживалась в ожидании меня, да? – коснулся пальчиками чокера, пока вторая рука гладила девушку по бедру, чуть убрав в сторону подол халата.

– И по новостям вряд ли обо мне что-то покажут. Мне просто нужно проверять их, вот и всё... Кстати о важных вещах! Сегодня моя мама вечером должна прилететь. Она о тебе знает, но вот когда решит встретиться не знаю.

— Второй гуль у меня не поместится, так что пусть ищет другое место для места: угрозы быть съеденным одним из них уже более чем достаточно,— позволив себе шутку и фырканье, Хару робко взглотнула, когда Фенг взялся пальцами за чокер. Девичье сердце забилось сильнее, стоило парню приблизить ту к лицу, а её дыхание стало неровным, дополняя милый румянец на щёчках.— И я переживала за тебя... Немного. А ещё п-приоделась немного к возвращению одного гуля. Н-нравится?

  Красноволосая замерла в руках Фенга, когда тот взялся за чокер-ошейник, не смея пошевелиться, пока крепкие руки изучали её нежное тело. Скромный бюстгальтер эффектно подчёркивал аккуратную девичью грудь, а халатик задрался и немного спал с покатого плеча, обнажая бледную кожу, а также заметные следы зубов на шее и плечах – несмотря на воздержанность в пище, китаец не мог хоть немного не поиграться со сладким, запретным плодом. Тем более что фрукт и не возражал, хоть отказывался подобное признавать в открытую.
  Ладонь парня прошлась по плоскому животику девушки, мягкая прослойка которого как бы намекала, сколь много вкусного и сладкого ест одна "мартышка", непримечательные трусики которой выделялись мокрым пятнышком с самого начала ласк. Хару хрипела и млела в руках Фенга, а затем тихо простонала: сначала от того, как её соски напряглись в мягкие чашечки бюстгальтера, а затем – когда чужие пальцы нежно проникли в девичье лоно.
  После ласк с поглаживаниями киска красноволосой стала заметно влажной, скользкой, а половые губы охотно раздвинулись перед пальцами, впуская те в тугую, горячую плоть. Сидя на коленях любовника Хару не могла не заметить, как его ствол в шортах напрягся, и это заводило девушку ещё сильнее.
  Красноволосая томно вздохнула, обдав лицо парня горячим дыханием. Сколь бы невыносим не был Фенг временами – столь же неотразим как любовник он был в остальные моменты.

— Ах... Х-хватит дразнить меня,— прикрыв глаза, Хару положила голову на плечо парню.— Я с-скучала. Ждала тебя. Волновалась. А ты дразнишься, ах-хах...

– Очень нравится, – сдержав в себе недовольство шуткой, мягко улыбнулся девушке и начал истязать ту приятным лапаньем. – И ты что, разве не хочешь познакомиться с моей мамой? А я уж думал, что мы как раз на том этапе знакомств, – вздохнул с наигранной грустью.

– Это не дразнение, а награда за то, что меня кое-кто верно дожидался, – щекочя лицо девушки горячим дыханием, продолжал одной рукой крепко прислоняться к ней и держать за чокер, а второй - мягко растягивать её сокровенное место и пальцем играться с клитором. – Ну а если ты хочешь, то можешь считать это прелюдией. Но тогда тебе стоит сказать вслух что ты от меня хочешь, а то придется играть с тобой пальцами пока не надоест, – парень погрузился заметно глубже, пытаясь ещё и добавить ненадолго темпа в знак демонстрации опыта.

— Ах-х, я... Я побаиваюсь её,— ёрзая на коленях у парня от приятных ощущений, прохрипела Хару, разведя ножки в розовых гольфах немного в стороны. Подобно собачке, которой хозяин чешет животик.— Б-бояться гулей ведь нормально, верно? Пусть ты спас меня, иногда и ты вызываешь... Ох, осторожнее, Фенг: я сегодня особенно... Чувствительна...

  Потянувшись к лицу Фенга, красноволосая сладко захрипела, кокетливо прикусив нижнюю губу, когда умелые пальцы проникли в тугое, разгорячённое лоно, начав то неспешно потрахивать. Шёлковые стенки влагалища и матки были хорошо разработаны за мимолётный месяц совместной жизни, но это не мешало быть им узкими и одновременно жадными до проникающей внутрь плоти.
  Хару чуть дрожала от игр с её клитором, прижимаясь к китайцу, как к единственному источнику тепла... И, разумеется, удовольствия.

— Вы, гули, питаетесь людьми. Т-такими как я. И если к тебе я привыкла, то твоя мать... Т-ты же ничего про неё не говорил. Вдруг она будет против нас? Против... Меня? Я н-не знаю, как в вашей культуре относятся к межвидовым... Парнёрам? Вдруг она меня съест или просто убьёт? А я бы хотела пожить ещё немного с т-тобой... Ах!

  Хару вздрогнула сильнее, когда пальцы парня проникли глубже, добравшись до её наиболее чувствительных зон во влагалище. Глаза девушки, несмотря на характер и сдержанность, блестели похотью с хорошо заметными проблесками неловкости:
— Ах, Фенг, ты слишком хорош в этом. Т-так нечестно! Лучше расскажи, мнн-х, расскажи о том, с кем договаривался. И о чём... Или перестать играть с едой и возьми меня наконец. Ты же хочешь этого? Знаю, что хочешь – для пистолета в шортах нет места, а что-то упирается мне в зад...

Фенг не торопился отвечать что-то девушке, решив воспользоваться её особой чувствительностью. Он так и не приспустил её трусы, заставляя ткань затягиваться каждый раз при отклонении кисти. Вскоре в дело пошли игровые поцелуи в мочку уха, щеку и шею.

– Она должна хорошо к тебе отнестись... Но ладно, я сначала с ней поговорю. У меня вроде появилась так, на кого я смогу её отвлечь... А о моих делах не беспокойся. Просто помогаю с местными хулиганами повышенной опасности, ничего криминального.

– И ты меня сейчас попросила себя взять или мне послышалось? – парень глубоко погрузил в неё пальцы и остановил их движение. Палец на клиторе тоже остановился и остался его касаться. – Давай ещё раз. Попроси меня как следуют и уточни своё желание. Хочешь кончить от попки. Может хочешь заряд внутрь? Или... – он пододвинулся лицом ближе к её шее и ненадолго коснулся её зубами. – что-то особенное?

  Услышав слова и предложения Фенга, Хару замерла, а свой взгляд, ставший задумчивый и полыхающий бурей противоречивых эмоций, отвела куда-то в сторону, мимо телевизора и пустого столика, в пол. Только сейчас парень заметил, что её таз, даже в столь неудобном для подобного положении, пытался насадиться киской ему на пальцы, которые чавкающая смазкой плоть так жадно пыталась втянуть внутрь, заставив хоть немного двигаться.
  А затем красноволосая решилась... И оседлала пальцы китайца, села к нему на колени лицом к лицу, прижимаясь грудью к его груди и позволяя собственному весу медленно опускать её вниз. Розовые сосочки тёрлись Фенгу об скулы, а горячее, неровное дыхание девушки обдавало ему по волосам.
  Интересно, задумался ли он, почему оно было таким прерывистым, хриплым, будто на грани истерики?

— Я... Я бы хотела просить тебя трахнуть моё тело так, как тебе хочется,— прошептала Хару любовнику на ушко, а её голос ломался в плаксивый тон всё сильнее, пока она насаживалась на замеревшие пальцы.— Требовала всего. Всего и сразу. Мечтала бы об укусах и грубости, чтоб оправдать этот нелепый наряд и дурацкий чокер. Я хотела тебя, Фенг. Хотела я и моё тело. Но...

  Девушка вдруг замерла, не сев на всю глубину пальцев лишь немногим больше сантиметра. Её пальцы впились в плечи гулю, будто та сопротивлялась гравитацию и собственному желанию, что тянули её вниз.
  На Фенга начали капать чужие, горячие слёзы, солёные и горькие от досады, а милый голосок сорвался в плач с истерикой.

— Я хотела этого. И сейчас хочу... Но "появилась та, на кого я смогу её отвлечь"... У тебя есть другая, т-так? И она лучше меня?— Глаза Хару блестели от слёз, пока она смотрела не на лицо Фенга, а ему на шею. Туда, где ничего не значащие отметины для знающих складывались в укус. В метку. И Хару... Хару знала. Прекрасно знала.— Как... Как давно ты такой? Ты с ней? С ней хорошо, да? Лучше, чем с недоеденным обедом. Чем со своей мартышкой, на которой так забавно смотрится ошейник. Ты... Ты счастлив с ней, да?

  Голос Хару дрожал, а из прикрытых слёз капал соленый дождь. Горячее, полное похоти тело замерло в сантиметре от полного погружения и девушка боролась с соблазном продолжить, ожидая ответа. Ожидая одного слова. Её сердце билось так безумно, что отдавало эхом в уши гуля, заглушая прочий мир, заглушая дыхание, его и чужое.
  Такое активное. Такое несчастное. Девичье сердце было хрупким. Очень хрупким, словно полный любви хрустальный бокал, что замер во мгновении от удара об мрамор. Замер он, а Фенг лишь стоял рядом. Стоял рядом и держал кувалду для удара.
  Одно слово, один жест – и хрусталь разлетится на тысячи кусочков. Склеить их можно... Но любовь разольётся, потеряв цвет и фактуру. Вино не любит пола. Любовь не любит измен.

  А сердца девушек не любят гулей, что так легко ходят налево и раскидываются знаками любви так, будто не обещали их хрупкому человечку немногим больше пары дней назад...

– Ты вызываешь во мне любовь, – вглядываясь в чужое лицо, взялся свободной ладонью за чужую - совсем ненадолго, чтобы просто поцеловать пальцы и вновь отпустить дабы девушка смогла вернуть себе опору. – Я не стал бы искать гуля-партнёршу, будь ты гулём. Я серьезно, Хару...

Парень, будто в подтверждении своей серьезности, не спешил насаживать деву или как-то ещё отвлекать её от разговора. Стоило поговорить. Но и прерывать приятный контакт он тоже не спешил, ведь это могло выглядеть как нежелание быть с рыжей.

– Это сестра моего друга, которого я здесь ищу. Она из тех гулей, которые добры к людям. И она очень хорошая партнёрша для производства потомства. В основном именно эта причина стала главной. И я бы даже не стал за ней бегать, не прояви она сама желание... И она не против моего общения с тобой, хотя подозреваю, что она ещё не полностью понимает какое именно у нас общение. И, честно говоря... Мне оно нравится, – позволил себе нежную улыбку с любящим взглядом на японку. – Мы мало знакомы, но ты вызываешь во мне эмоции и я вижу, что нравлюсь тебе. Но я не знаю как долго смогу быть рядом. Это очень опасно, Хару. Именно поэтому я хочу дать тебе больше приятного и сделать сильнее. Такой сильной, чтобы ты потом смогла выжить сама. Если мне придется тебя покинуть...

– Я действительно счастлив сейчас. Но я не хочу делать несчастной тебя. Понимаешь? Я не хочу, чтобы мои близкие страдали. Особенно когда я не смогу им помочь. И не хочу, чтобы после меня никого не осталось...

  Хару продолжала сидеть на коленях у Фенга. Её горячие, горькие слёзы падали парню на плечо, пока шелковистая киска жадно обтягивала ему член, но не продвигаясь на том ни на дюйм... В затем девушка и вовсе, с натяжкой в напряжённых мышцах, слезла с горе-любовника. Сев рядом, девушка закуталась в одеяло, шумно шмыгая носом и едва ли не скатываясь в истерику.

— Т-ты... Не мог бы сходить за противозачаточными? У нас они... Закончились,— укутавшись от парня, красноволосая с явным пренебрежением стянула с себя похожий на ошейник чокер, отбросив тот на пол, но, улёгшись на диване и сжимаясь в позе эмбриона, совершенно не озаботилась тем, чтобы поправить сдвинутую в сторону полоску чёрных трусиков.
  Когда же Фенг, к своему удивлению, обнаружил целую пачку противозачаточных препаратов в тумбочке – красноволосая крайне неумело сделала вид, что уснула, пока парень отходил от неё... А потом, скрывшись в душе, когда Фенг куда более умело "уснул", разразила громкую истерику.

  Что-то с шумом и визжащими криками билось в ванной комнате. Сквозь стену послышались глухие удары маленьких кулачков в стену или, скорее, в зеркало. С грохотом обрушили умывальник из керамики, разлетевшийся в хлам. Когда раздался треск разбитого стекла и разлетевшихся баночек – Фенг уже заглянул, а вернее сказать влетел в помещение, словно ошпаренный.
  В воздухе пахло сладкой, манящей вкусом кровью. Сбросив верхнюю одежду, Хару забилась в угол душевой кабины, а её стройное тельце содрогалось в приступе истерики. Девушка захлёбывалась в горячей воде и своих же слезах, лепеча что-то невнятное, среднее между проклятиями и мольбами. Глаза насыщенного вином кариевого цвета стали красными от соли.
  Изрезанные мелкими порезами от кончиков пальцев почти до самых локтей тонкие руки Хару истекали кровью. Кровью, от чувства которой у гуля невольно собралась слюна во рту...

  Красноволосая, хныкая и шмыгая носом, стоически молчала, бледная как мел, пока Фенг обрабатывал её руки, тщательно очищал мелкие порезы и раны от грязи с осколками, а после – крепко, надёжно те перебинтовал. Дыхание девушки было учащённым. Даже без усиленных чувств, лишь немного приобняв, парень чувствовал, насколько безумным оказался чужой пульс, словно девичье сердечко, покрывшись трещинами, решило разбиться само в бешеной пляске.
  И даже когда гуль решил напоить подругу горячим чаем, та не говорила ничего, только покорно хлюпая с блюдца сквозь шмыганье носа. Забинтованная, бледная, вся измятая – всего за пару минут из красавицы Хару стала лишь бледной версией самой себя, мелко подрагивающей то ли от чужих касаний, то ли от боли в руках.
  Но, клюнь Фенг на наживку с походом за противозачаточными, всё могло бы закончиться иначе. Закончиться много, много хуже...