Большой Сдвиг | ходы игроков | Ледяная синева и блеск металла

Ник пошел следом

 Несмотря на то, что обсуждение той величины, на которую стоит включить гравитацию в отсеке, не заняла много времени, все же как только отзвучали голоса Барри и Ника, мужчины услышали за спиной мягкий шелест закрывающейся шлюзовой двери. Обернувшись в удивлении, они заметили, что Элизы уже нет с ними в отсеке, и было не совсем понятно, зачем она все же решила отделиться от группы. Возможно, ей пришла в голову какая-то идея, которую быстрая на реакцию девушка решила проверить вот здесь и сейчас? Да, похоже, при встрече членам экспедиции будет что рассказать друг другу.

Гадать тем не менее, было бесполезно, и Барри все же повернул ручку настройки модуля гравитации примерно на пятую часть полного оборота, предварительно взявшись за аварийный поручень неподалеку. Стоявший у противоположной стены Ник также прекрасно понимал, что при включении гравитации свободный полет прекратится, возможно - резко, подстраховал себя подобным же образом. Таким нехитрым образом оба мужчины мягко приземлились на ноги, все еще ощущая легкость тополиного пуха в своем теле. Но пуха, который уже прибило тяжестью семени к земле, и который в ближайшее время никуда лететь не собирался.

Учитывая опыт ослабленной гравитации в шлюзовой камере, оба исследователя довольно быстро приноровились к походке в подобных условиях, поэтому когда Барри растворял дверь в хранилище-морозильник, он уже вполне твердо стоял на ногах. Вот только с противной дверью пришлось повозиться так как оказалось, что инерция в условиях пониженной силы тяжести преодолевается куда сложнее, даже инерция двери, которая в обычных условиях не вызвала бы ни у кого из напарников особых проблем, но легкий упор ногой в соседнюю стену легко решил проблему.

Промышленный холодильник, к счастью, не преподнес никаких неприятных сюрпризов. Видимо, некоторая маниакальная педантичность доктора Сарториуса, а возможно, и непререкаемый авторитет Гибаряна, не позволили предыдущему экипажу халатно отнестись к хранилищу реагентов, даже несмотря на их явно нездоровое состояние, у каждого по-своему. И тем не менее, защищенный отсек для реагентов был закрыт согласно положению по технике безопасности, и никаких колб или иных сосудов с жидкостями или газами на полу обнаружено не было. Перепроверив пол визуально еще раз, мужчины вошли в отсек.

Привычным усилием по концентрации Ник тут же воспроизвел в памяти описание осмотра трупа Гибаряна из отчета Элизы, и легко нашел место, где лежал мешок. По миниатюрным остаткам пластика , он быстро определил, где именно лежал труп и что его действительно кто-то стаскивал со своего места волоком, причем не особенно аккуратно раз умудрился при этом его слегка надорвать и оставить эти самые следы. Проведя короткий анализ, Рощин нашел следы пластика от мешка, и теперь мог легко обрисовать контур, где тот находился. Рядом с этим контуром, чуть в глубине полки, нашлись следы еще одного непонятного вещества, показавшиеся криминалисту смутно знакомыми, причем встречал он это уже явно где-то на станции. Взять на анализ оттуда было особо нечего, слишком тонким был слой, но в целом структура была понятна.

Пока Ник возился со своим анализом, Барри глянул на коммуникатор и наметанным глазом заметил, что индикатор сигнала на нуле. В какой-то момент пропала связь с сетью станции, а значит, и с Солой. Может быть, этот морозильный отсек дополнительно экранирован? В любом случае для просмотра карты станции подключение к сети не было нужно, и инженер, еще раз просмотрев план станции, вспомнил, что совсем рядом находится грузовой отсек, в котором помимо всего прочего и должны быть роботы, которых сюда загнали и отключили. С учетом того, что на каждом из них была камера, да и в целом на станции не мешало бы уже прибраться, проверка их работоспособности и повторная активация не выглядели такой уж и плохой идеей.

Ник сфотографировал все, до чего смог дотянуться. Потом показал Барри на свою находку:
- Я никак не могу сообразить, где видел эту штуку?

Он посмотрел на индикатор связи с сетью.
- Тебя не удивляет, что здесь нет сигнала? Это связано с местом или со временем, интересно.

Едва заметив пропажу сигнала, Барри метнулся обратно к двери. Самое гениальное, что они могли сделать сейчас – остаться запертыми в холодильнике без связи. Про гравитацию он, разумеется, забыл, так что, выбежав из двери остановиться не смог и врезался в противоположную стену. Уууй!

– Удивляет? Да я просто взволнован! Сола, а почему у нас в холодильнике связи нет? Простите, Ник, но пока не восстановим сигнал, я бы не хотел, чтобы мы оба были внутри. Если ваша находка не собирается сбежать, я посмотрю на нее чуть позже. Или давайте поменяемся местами.

Судя по всему, проделанный Барри кульбит все же не смог впечатлить виртуальную девушку, и в ответ на возглас инженера Сола осталась безмолвной. Быстро глянув на коммуникатор, мужчина понял причину - индикатор сигнала все также был на нуле. Непонятно было только, какого черта. Ведь Буквально полчаса назад Барри и Ник сами вот прямо тут же разговаривали с Солой, выдавали команды, а инженер самостоятельно проверял только замененные камеры, которые транслировали вполне качественный видеосигнал, для которого нужен был как минимум стабильный канал связи.

Тем временем Ник начал ощущать все благородство спонтанного предложения Барри поменяться местами. Полетные комбинезоны, в которых они находились все время пребывания на станции были, конечно, отличными и сшиты из удобных, мягких, дышащих и прочее и прочее материалов. Но вот на нахождение в морозильной камере долгое время они точно не были рассчитаны, и несмотря на теплоизоляцию одежды, Ник начинал чувствовать проникающий под нее холод. Тем более ладони и лицо оставались открытыми.

– Поправка, Ник. Здесь связи тоже нет. Нам нужно вернуться в ЦУ. И найти Элизу Генриховну. – Не вовремя же ей приспичило! Барри понимал, что Нику очень не хочется бросать найденный образец, но разделяться было нельзя. Итак уже разделились, блин. – Вы можете забрать образец с собой? Я просто опасаюсь, что отсутствие связи может оказаться следствием куда бо́льшей проблемы. Отключения Солы, например.

- Погнали.

Ник не понял, что случилось, но это ему не нравилось. Океан вмешался, чтобы притормозить связь в определенном участке. Если да, то зачем? Или почему? Оба вопроса оставались неправильными и оба висели в воздухе. Без ответов.

Ник забрал то, что забиралось и двинул следом за Барри.

Барри протянул руку к рукоятке рычага, открывающего шлюзовую дверь отсека в ручном режиме и ... ничего не произошло. В смысле рука как-будто замедлялась с каждым миллиметром приближения к двери. И такая прогрессия не сулила ничего хорошего. И более того, вернуть руку в исходное положение требовало тем больших усилий, чем ближе она была к рукояти рычага.

Экспериментальным путем Барри и Ник выяснили, что эта странная область, похожа по форме на выпуклую линзу с центром на рукояти рычага, не позволит им просто так взять и открыть дверь. По-крайней мере, без последствий для приближающейся руки. Остальные предметы вели себя точно также - Барри и Ник перепробовали все, что имело более-менее протяженную форму - несколько отверток из соседнего отсека разной длины, что-то похожее на рукоять швабры, и т д. Даже выдвижная рукоять внешней камеры пошла в ход и приблизилась, казалось, на минимальное расстояние, которое смогли обеспечить двое мужчин совместными усилиями. Отдельных, и еще бОльших, усилий стоило вернуть эту рукоять из странной области, благо ее заводили в область под углом, и Барри смог упереться обеими ногами в стену совсем рядом с дверью (пожалой в обчном доме он назвал бы это место дверным косяком), а Ник тянул его за талию и плечи изо всех сил.

Отдышавшись, инженер и криминалист устроили мозговой штурм на тему, что это за область и когда и по какой причине могла появиться на месте двери, через которую они благополучно вошли больше часа назад и которая также беспрепятственно выпустила доктора Левенштайн прямо перед изменением настроек гравитации в отсеке, но никак не хотела выпускать их самих

- Ять, - сказал обычно сдержанный Ник. - Это похоже на объявление войны.

Он посмотрел на коммуникатор. Что там Сола, есть связь?

- У нас есть здесь что-то, что может помочь вскрыть дверь, не трогая замок? Петли срезать?

Он огляделся.

– Подождите, подождите, Ник. – Облокотившись локтем о стену, Барри то под одним, то под другим углом разглядывал рычаг, силясь увидеть невидимое. – Нам тут стоит думать одновременно в двух направлениях. С одной стороны, о том, как нам отсюда теперь выбраться. И тут стоит спокойно осмотреться и проверить, что есть в нашем распоряжении. Я бы сперва водой озаботился. С другой стороны, зачем это произошло. Какой реакции он ждет? Почему именно здесь? Почему именно таким способом?.. Интересно, это какой-то трюк с гравитацией… может поэтому она тут и вырубилась. Или просто как приманка… Но насчет "ять", я с вами полностью солидарен. Как говорится, спасибо, что не в холодильнике.

Повернувшись спиной к загадочному рычагу, Барри сперва, предупредив Ника, добавил гравитации до 3/4. Затем включил на коммуникаторе поиск по всем частотам. А потом пошел исследовать отсек. Где-то тут были выключенные роботы, надо посмотреть, что там как.

- Насколько прочны стенки этого отсека? Мы можем с помощью роботов проделать отверстие наружу?

– Они должны выдерживать атмосферное давление на случай разгерметизации. Так что да, довольно прочные. – Барри уже с головой ушел в инвентаризацию роботного хозяйства. Как в переносном, так и в прямом смысле. – Эээ, я бы не торопился делать лишние отверстия в станции, Ник. – Донесся из недр робота-ремонтника его приглушенный голос. – Нам тут еще жить.

Ник поискал сетевую розетку: найти и попробовать подключиться к Соле.

Ручка регулировки уровня гравитации мягко повернулась на заданный угол, указывая на то, что текущая мощность гравитационного поля составляет 75% от нормальной. В первое же мгновенье в висках обоих исследователей застучало, и в глазах потемнело от столь резкого изменения давления, как-будто они разом полетели вниз с самого пика американских горок невероятной величины. Ник же почувствовал те же крайне неприятные ощущения как при резком рывке огромной штанги.

- Так и инсульт на раз-два, - пронеслось в мозгу криминалиста, вспомнившего свои первые ошибки в дайвинге, за которые его еще тогда только-только начинавшего пловца распекал инструктор, прям как в старой доброй пожарной команде. Ника скрючило пополам, потребовалось некоторое время чтобы он вновь почувствовал себя в своей тарелке, заметив, что и Барри в целом не выглядит лучше.

И все же инженер нашел в себе силы прозвонить пространство всеми доступными способами - быстрый скан всех доступных диапазонов частот ничего не дал - ни сигнала, ни какого-либо шума, который вполне естественно появляется если этого самого сигнала нет. Как на радиоприемнике, который настроили на неправильную частоту. В данный же момент из такового приемника Барри (который, конечно, мог просканировать не только радиодиапазон, но и любой другой) доносилась лишь звенящая тишина как в хорошо изолированной камере. Все остальные эксперименты также не дали особого результата - полностью изолированное помещение, причем с таким уровнем изоляции, который недостижим в нормальных условиях. Сигнал сети станции естественным образом также был на нуле. Единственное, что стало заметно, так это ускорившееся движение в сторону двери отсека той самой рукояти швабры, которую Барри оставил под тем же углом в ходе последнего эксперимента, и конец этой рукояти как-будто стал удлиняться и деформироваться, словно гигантский повар вытягивал из стали нечеловеческие спагетти как из теста или пряха вытягивала нить из хромированного сплава вместо пучка шерсти.

***
В соседнем складском помещении также все было в порядке за исключение роботов, валявшихся по полу тут и там перевернутыми, на боку и во всяких странных и нелепых позах. Тем не менее, все они оказались исправными, в чем Лавлейс и убедился, проведя быструю диагностику. Теперь оставалось решить, что же делать с рукоятью и стоит ли включать и запускать роботов прямо сейчас.

Тем временем Ник попытался подключить свой коммуникатор к сети старым дедовским способом - через сетевую розетку, устройство бодро отрапортовало о подключении к проводной сети, но на уровень сиенала это не повлияло.

Ник подытожил:
- Эй, Барри, я верно понимаю, что у нас единственный выход закрыт какой-то неведомой хренью и нет связи с Солой и с боссом? И это называется "жопа"? Я ничего не перепутал? Здесь нет лифта, нельзя разобрать стену и выбраться через стену и переборку на верхний уровень? Океан, мать его, запер нас здесь? Влажная подстилка разума играет с нами в чертов эскейп рум?

Барри ошарашенно уставился на коллегу. Но почти сразу на лице его отразилось понимание. Ну конечно. Наиболее выигрышная стратегия скорее может быть выработана на стыке противоположных подходов. Итак, Ник выбрал агрессию. Сама по себе линия бестолковая, но в сочетании с планированием, прекрасно работает как движитель. А, значит, ему досталась роль зануды. Не сказать, чтобы Барри радовал такой жребий, но чего не сделаешь ради науки.

– Все так, Ник. Полагаю, на дверной ручке у нас висит что-то вроде черной дыры… ээээ… но без самой дыры. Так что дефиниция "жопа" не так уж и ненаучна. Но трогать это руками я бы не стал. Смотрите, что со шваброй происходит. Кстати, возможно "влажная подстилка разума", как вы метко выразились, занимается этим не ради заигрывания с нами. Возможно, Станция словила аномалию, вызванную Сдвигом. А в нашем распоряжении ни одного прибора. Ужасно обидно! Да и какие измерения, когда мы в ловушке. – Лавлейс осмотрелся. – Ник, не могли бы вы посмотреть, что поможет нам здесь продержаться, на случай если мы таки застряли и застряли надолго. Вода, что-то съестное. В конце концов, надеюсь, станция еще не падает в Океан и с Элизой все в порядке. А может, и с Солой. А значит, они вскоре обнаружат наше отсутствие и… ну… что-нибудь предпримут. А я пока попытаюсь выцепить из наших помогаторов что-то, что поможет нам понять природу этого явления… Ну или проделать дыру в потолке, в конце концов, не стоит окончательно отметать такой вариант.

И, вооружившись отверткой, Барри принялся за инвентаризацию роботов.

Когда Барри высказал идею насчет черной дыры, в головах обоих мужчин щелкнул триггер. Вот оно, именно так, как описано в учебниках физики. Правда, там описаны огромные объекты в центрах галактик или просто блуждающие в космосе, поглощающие целые звезды и звездные скопления, которым не повезло оказаться достаточно далеко, чтобы попасть в зону ее влияния. Каждая такая звезда порождала настоящую фантасмагорию космических масштабов, вытягиваясь в тонкую спираль, которая по мере приближения к внешней границе черной дыры (горизонту событий) становилась все тоньше пока не достигала размеров атомов и как-будто застывала в таком состоянии для внешнего наблюдателя, навсегда застывая едва видимым световым ореолом, еще сильнее оттеняющим черноту безмолвного и холодно-безразличного хищника.



У этого варианта была только одна несостыковка - те же учебники говорили, что дыра таких размеров, какую наблюдали исследователи, должна быть нестабильна и схлопнуться в доли секунды, выбросив тепло и прочее излучение во все стороны. Объяснение этому могло быть только одно - что-то поддерживает ее, какая-то сила стабилизирует это противоестественное образование, какая-то сила, которой не было когда шлюзовая дверь только-только закрылась за отчаянной троицей, дерзнувшей бросить вызов холодному космосу, порождающему столько всего, что человеческий разум не в силах даже представить, что бывалые путешественники в какой-то момент переставали об этом думать чтобы сохранить разум от помешательства. И которой еще не было когда Элиза, ведомая чутьем или какой-то идеей выскользнула из отсека.

Покончив с инвентаризацией, Лавлейс задумчиво осмотрел роботов. Богато. Но лидаром не перекусишь. Вздохнув, он воспользовался датчиком давления, калькулятором и технической документацией к роботу, чтобы проверить, сколько он весит. В зале. И сколько он весит у линзы. План не вырабатывался, так что пока он действовал несколько хаотично. Что, признаться, бесило его самого.

– Ник, прошу вас, встаньте подальше и ухватитесь за что-нибудь. Я хочу выключить гравитацию. Не из нее ли черпается энергия для этой хрени.

Ник послушно уцепился за "что-нибудь", чтобы не улететь, когда гравитация исчезнет.
Если она питает "Черную дыру", все в порядке, дыра исчезнет, хотя гарантии, что она снова не появится там, где есть гравитация, нет. И вопрос в том, это работа случайности, законов физики или Океана оставался открытым. Как и вопрос о том, что Океан называл "большим сдвигом". Ладно. Все это вопросы теории, до них можно добраться, когда будет решен чисто практический. Как отсюда выбраться.

Ник постарался прикинуть, можно ли посредством робота просто удалить дверь, вынести ее, вырезать, так, чтобы весь кусок с дырой остался на вырезанном участке. Снять петли. Например. Еще он подумал о вентиляции. Может ли это быть выходом.

- Я ни черта не понимаю в физике, Барри, - сказал Ник, - но что будет, если Черную Дыру забросать материей, то есть, просто скинуть в нее массу, которая будет на порядок больше ее собственной? Она ее просто сожрет или это может ее разрушить. Это первый вопрос. И второй. Океан балуется с орбитой планеты и с гравитационным полем. Поэтому - случайно ли то, что гравитация отрубилась именно здесь? Я не знаю. Это повод к размышлениям, возможно.

Ник совершенно не пожалел о том, что схватился за один из поперечных поручней в стене, так как наученный прошлым опытом Барри крутил рукоять управления модулем гравитации хоть и очень медленно и аккуратно, но в противном случае полет без птичьих крыльев был бы криминалисту практически гарантирован. Время тянулось как во сне когда вроде бы уже и слышен будильник извне, но тягучая дремота никак не хочет выпускать сознание из своих тенет и как горячий сыр все тянется и тянется за человеком пока наконец не будет разорвано поднявшимися веками и движением ресниц. Потом, конечно, горячий кофе разгонит эту дремоту, но в случае напарников до кофе нужно было еще добраться.

Барри же призвал на помощь всю свою концентрацию, которая помогала ему паять самые миниатюрные компоненты почти не вспоминая маму их производителя и проектировщика платы. Разве что изредка. А также - упорно лезть разодранными пальцами по пластиковым уступам, не давая больным мышцам отдохнуть. Казалось, что привычные к нагрузкам кисти онемели и затекли от медленного и постоянного напряжения даже у привычного Лавлейса. И все же, это было не зря ибо как только рукоять приняла исходное положение, а оба исследователя вновь почувствовали легкость во всем теле, которая потянула их на этот раз вверх, а не привычно вниз, мимо них пролетела злополучная рукоять, один из концов которой был как-будто вытянут как хозяйка вытягивает тесто для домашней лапши или нить из жесткой козьей шерсти. Наверное, эту рукоять вполне можно было бы использовать как копье для какой-нибудь дикой охоты на мамонта. Оставалось надеяться, что хотя бы мамонтов и саблезубых тигров на станции не водилось. И все же, одно было очевидно - проклятая линза на последнем градусе поворота исчезла с довольно необычным спецэффектом - у обоих мужчин на мгновение потемнело в глазах, а каждому четвертому роботу пришлось делать диагностику модулей памяти, а каждому десятому - так и менять из запасных. Но главное было сделано - выход из модуля был вновь свободен, но оба космонавта почувствовали, что неплохо было бы уже и перекусить - все-таки завтрак был еще на Прометее.

- Пошли наружу, осмотримся, - предложил Ник. - Сола, сейчас ты меня слышишь? Если да, то опиши, пожалуйста, что, с твоей точки зрения произошло с нами.

На коммуникаторе Ника опять появилось изображение:
- Контакт подтвержден, - роботизированный голос ИскИна, раздавшийся в отсеке, все же вызывал облегчение. - Я не могу ответить на поставленный вопрос, господин Рощин, слишком мало данных. С моей стороны всякий контакт с вашим коммуникатором и коммуникатором Барри Лавлейсса был утерян. В то же время показания камеры и датчики нижней части станции весьма странны и как-будто представляют собой случайные значения. Тем не менее, зафиксировано повышение и затем понижение гравитации в отсеке, но не как физической величины, но как сигнала с модуля управления. На текущий момент показания камер и датчиков в норме, на камерах распознаются два человека - Барри Лавлейсс и Ник Рощин. Камера номер 4 снова неисправна. Передать видеопоток с оставшихся трех на коммуникаторы?

Барри понял, что эта та самая камера в дальней части отсека, с которой он в прошлый раз провозился дольше всего. В принципе, можно было бы ее заменить опять, но стоит ли овчинка выделки?

– Осторожно, перепад! – крикнул Лавлейс коллеге и вслед за ним испытал всю "прелесть" единомоментного возвращения всех своих кровных 70 килограммов.

– Сола. Показания камеры и датчики нижней части станции мне на комм. – Вот что зачастую ставило ИИ в тупик, так это интерпретация случайных значений. Зачастую только параноидальный мозг человека мог увидеть связь там где математически и статистически не было ни намека на нее.

Известие о камере №4 вызывало у него желание сходить… слетать посмотреть, что там с ней и, возможно, забрать ее с собой, но он вовремя вспомнил об инструкциях.

– Элиза Генриховна! Мэм. У нас ЧП в нижнем техотсеке.

Коммуникатор слегка пикнул, принимая данные с серверов Станции и тут же отображая данные статистические параметры приходящих чисел. Видео с камер было в виде странных пикселей, никак не складывающихся в изображения, как-будто на пиксели на матрицу просыпали как муку на скатерть. Из данных также пока что ничего не было понятно, не считая того, что статистически это бы белый шум, на первый взгляд в точности совпадающий по статистическим параметрам с чем-то виденным Барри ранее. Точно, с архивными данными неисправных зондов во время прошлых "сдвигов". Добавленная в комм простенькая программа-анализатор подтвердила догадку, взяв по запросу небольшой отрезок данных с одного из зондов за "прошлый раз". Как раз с того, который по заданию Барри намеревалась перехватить станция, шедшая по скорректированной Солой траектории чтобы максимально быстро встретиться с его расчетной орбитой.

В ответ же на сообщение для Элизы, коммуникатор показал, что оно доставлено как голосовое, но не прослушано адресатом.

Элиза моргнула - единственный жест, который позволила себе, отрывая взгляд от застывшей проекции.
Мальчик больше не кричал. Он как будто расплылся в воздухе, растаяв на фоне мерцающих консолей. Сарториус тоже начал дрожать, теряя очертания. Или, может, это она дрожала?

Технический отсек. Камера №4.

Голос был словно спасательной линией, брошенной из другого слоя реальности. Он звенел слишком ярко, слишком живо и в этом было что-то невыносимо… правильное.

Элиза разжала кулаки. Ладони были влажными.
Ты еще здесь. Ты жива. Это станция. Это экипаж. Это реальные люди.

Она резко вдохнула, не шумно, но будто впервые за долгое время и кивнула, уже возвращаясь в ритм. В привычную, спасительную роль командира группы.

- Принято. Сколько минут назад зафиксировано событие? Кто и что в камере? -голос был чуть хриплый, но твёрдый.

Барри бросил взгляд на часы. Черт! Он не вел лог времени. Позорище… Так, стоп. Гравитация. Немедленно запросив лог изменений гравитации в отсеке, он нашел время, когда добавил первые 10%.

– Один час 54 минуты, мэм. Аварийное отключение гравитации по невыясненной причине, отключение связи и гравитационная аномалия при попытке вернуть параметры к норме. Аномалия… пропала, связь вернулась, но и гравитации у нас тут по-прежнему нет. – Отчитавшись, Барри перевел дух. Хм. – Не понял. О какой камере идет речь? Мэм, мы готовы к вам присоединиться, куда подойти?