Игры богов | ходы игроков | Кавалеры хмельного сердца. Очищение ереси

Паладину показалось, что в этот раз его выстрел был точнее. Кажется, пуля пролетела совсем рядом с противником, а не угодила в потолок.

- У меня уже лучше получается! - радостно крикнул Алеин Гаргароту и только теперь заметил, что, пока он возился с пистолем, остальные уже вовсю сражались с врагами.

Несколько смутившись от этого факта, паладин отбросил разряженное оружие и достал меч. До мага в центре зала было слишком далеко, а потому Алеин бросился на помощь рыцарям, которых уже окружили птицелюды. А вот за Бировла юноша не беспокоился, беспокоиться стоило его противникам.

- Я не добегу до него, он слишком далеко, - произнес паладин, добравшись до места сражения, - Сначала придется разобраться с его приспешниками!

Алеин ударил широким рубящим ударом ворона, бывшего ближе всех к Гаргароту.

Гвидо де Вальфар сражался неистово и отважно, как и подобало сыну Лесной Марки и отпрыску его семьи. Меч плясал в руках рыцаря, отражая удары и нанося их, вычерчивая в воздухе фигуры и оставляя за собой след из зверолюдской крови, кажущейся в полумраке чёрной, а следом за клинком двигался и сам Гвидо, уклоняясь от преследующих его клинков и копий.

Клинок в очередной раз зазвенел о клинок – один из рослых воронов ударил с такой силой что Гвидо на мгновение потерял равновесие и этого мгновения хватило другому ублюдку – стремительное жало копья резануло рыцаря по бедру.

Стиснув зубы Гвидо покачнулся. Он видел как Гарот и Алеин вступают в бой подле него, видел движение Рарджа и умчавшегося куда то в сторону Бировла – соволюд себе не изменял и всё также не был способен думать о главной цели, в угоду собственной звериной кровожадности. Взгляд зацепил и то как безжизненными кульками рухнули тела половины выплясывающих свои ритуальные пляски культистов. Гвидо не знал к добру это было или к худу, но чувствовал как вместе с вытекающей из ран кровью силы покидают его.

– Если меня не вернут! – прокричал он Гароту, подныривая под занесённую для нового удара руку противника и делая выпад в сторону его подмышки – Найди Мирабеллу де Каркано и скажи ей что я её любил! И двинь от меня в рожу моему папаше!

– Ты сам скажешь ей это! – неистово прорычал Гарот в ответ на фаталистичный эпитет друга – Ты сам наподдашь своему батюшке!

Вознёсшийся и упавший на противника клинок паладина прорубил бы несколько рёбер и прошил позвоночник противника, если бы это был кто менее крепкий. Против такого же супостата нужно было применить что-то другое, ибо меч лишь прорезал живот противника, пустив ему первую кровь, на что сам мечник вообще никак не отреагировал, как и ранее раненные его сотоварищи.

Де Вальфар же не посрамил своих предков и нанёс сокрушительный удар ворону, что нёс за собой смерть и уже было совершил ещё один выпад в другого противника, чётко уверовав, что первый пал, но тот стоял, как ни в чём ни бывало, а рана сразу после движения клинка прямо на глазах рыцаря затянулась, как будто так и было. Воспользовавшись случаем, Гвидо нанёс ещё один удар в ту же ворону с косой и снова почувствовал дыхание смерти рядом с собой, проведя дополнительный финт против копейщика и умертвив уже его, чтобы пятым выпадом ранить гиганта с мечом. Рыцарь явно давал понять, что его жизнь дорого дастся противникам.

Р'Ардж хотел было полоснуть мечника, но сил в слабеющем от ран теле не хватило, чтобы даже оцарапать противника.

В это время противники сами делали ход, чуть смещаясь в поиске выгодных мест для атаки и стрельбы в частности. И если одна ворона на восточной стороне не смогла найти щели среди своих союзников, то другая, на северной части помещения, выцелила монаха и выстрелом обожгла бок.

В центре же зала стали слышны молитвенные слова песни, что с каждой строкой то усиливали, то ослабляли громкость песнопения, создавая странные ощущения магических колебаний даже у тех, кто к магии был вообще не родственен. Сам же Главный Гад, что стоял в центре, воспарил, крутясь вдоль своего тела по вертикали, собирая вокруг себя воздушные потоки и чуть искря зарядом с напряжением.

Тёмный лучник же не стал терять времени и ситуации, присев и прицелившись в самую выгодную, по его вероятному мнению, цель – Бировла, которого двое зажимали в тиски и сейчас уже двое обстреливали. Две стрелы прочертили пространство залы, оставив за собой новые кровавые полосы не только на теле совуха, но и капли на каменном полу.

Очнувшийся от ударов жнец прокрутил свою косу и одним движением обезглавил зверолюда, что пытался из последних сил помочь Кавалерам и выложился на полную. Не оставновившись, коса чуть оцарапала Гвидо по касательной, оставляя рыцарю ещё шансы на месть за своего такого недолгого соратника.

Но самое интересное было то, каким стало состояние Жнеца после убийства, что не могло не укрыться от глаз молодого де Вальфара – в его очах загорелся свет пламенными отблесками, а состояние резко пошло на поправку. Он явно наслаждался убийствами и получал от этого не только удовольствие.

Карта боя


Ссылка на карту

Ну как обычно, внушительный вид вождя не оставляет противников равнодушным и они ордами пытаются его быстрей убить. Привыкший к таким маневрам монах не стал тратить дыхание на лишние переговоры или обмены колкостями, а занялся зачиткой очередного заклинания не забывая при этом разрывать этих "бессмертных врагов" ведь если кто то не умер от твоих ударов, значит ты просто не достаточно сильно бил.

На периферии глаза только отметил, как голова зверолюда покатилась по земле. И не стал на этом внимание заострять – бессмысленно. Только боевой дух подрывает.

Вместо этого своими врагами занялся, каждого вниманием угостив.

Клинок рыцаря взметнулся в танце со смертью и был готов нести её всем окружающим противникам. Первому досталась резаная раза под шеей на груди, всё же его рефлексы спасли в этот раз глупую его же жизнь. Второй успешный взмах ознаменовал росчерк мечом по телу копейщика, что почти стоил ему руки. Кровь начала стекать по орудию рыцаря и по его противникам, тяжёлыми каплями падая на пол, заливая и без того не сильно отшлифованную поверхность своими следами.

В другой части ритуального зала развезлась пучина кровавого безумия, ведь монах продолжил своё дело и его удары обрели ещё большую уверенность в том, что если нанести противнику слишком много урона, то даже бессмертные существа откажутся от того, чтобы жить ради таких страданий. Когти летели в вороночеловека и раз за разом должны были убить его, но почти в ту же секунду один за одним падали окружающие ритуальный круг тела. Спустя несколько секунд вокруг круга тела только лежали, а ещё спустя миг от когтистого противника не осталось ничего живого. Его тело так и осталось висеть на когтях монаха после того, как три взмаха смертоносными лапами уже полностью заляпанного своей и чужой кровью Бировла пресекли жизнь противника, что подошёл со спины. Краткий миг и волна очищения помогает ранам не терять драгоценную жидкость, а монах снова готов для того, чтобы сеять смерть своим врагам.

Возвращаясь к другой группе лиц, мечник сначала своим огромным клинком ударил в выставленный паладином щит, от чего рука испытала давление мощного удара, чуть даже хрустнув, а сам паладин тяжёло выдохнул. Копейщик, ютясь среди своих союзников, и мечник, возвышаясь над павшими и стоящими, попытались было ранить рыцарей, но это было тщетно.

Только что нанесенные раны затягивались на врагах на глазах, хотя предсмертные хрипы с другой стороны поля доказывали, что эти птицелюди все же не бессмертны. К сожалению, сам паладин такой скоростью регенерации не обладал. Он принял на щит тяжелый удар мечника, пошатнулся, но устоял, после чего ударил противника колющим ударом снизу вверх.

Юноша полностью сосредоточился на битве, и все же успел заметить, как огромная коса срезала голову зверолюда как весеннюю траву. Очередная картина с этих игр, которую паладин теперь не забудет до конца своей жизни.

Гвидо знал что навряд ли ему удастся выйти из этой схватки живым. Он чувствовал как вытекает кровь из свежих ран и как отдаются болью раны старые, чувствовал как сбивается его собственное дыхание и чудилось ему будто слышал дыхание стоящей за левом плечом смерти. Пока что рыцарю удавалось уклоняться и парировать от ударов, но он понимал ‐ достаточно одной ошибки для того чтобы его голова покатилась по камням проклятого храма следом за головой несчастного Рарджа.

Гвидо не знал – вернут ли его после того как всё это кровавое выступление закончится, или ему так и будет суждено навечно остаться на этой дурацкой Арене, но он точно знал – жизнь он прожил неплохую.

Качнувшись в сторону и пропуская мимо себя очередной удар де Вальфар бесстрашно поглядел в блеснувшие в темноте глаза поганого отродья и с весёлой усмешкой выбросил вперёд клинок в стремительном выпаде

Алеин проскользнул под клинком мечника и хотел было вонзить свой ему же, но тот, повернувшись, сгладил удар паладина по своим рёбрам, из-за чего меч лишь немного прорезал тело громадины. Гвидо же более успешно нанёс два колющих удара и, прикрываясь взмахами клинка отошёл из боя за спину более смертоносного уже теперь союзника – Бировла.

Два лучника искали более удобное для себя положение, но их произведённые выстрелы пропали втуне, ибо одна стрела пролетела над Алеином, а вторая попала в труп, что держал Бировл перед собой.

Поднимающийся в центре вороночел, окружённый волнами воздуха, стал кружиться всё быстрее и быстрее, составляя вокруг себя воздушный кокон с молниями, что искрили в окружающее пространство, потолок и пол залы таким образом, будто составляя ветви дерева, которое росло прямо тут из воздушных потоков.

Тёмный лучник сдвинулся впотьмах среди молниеносных анимаций и сделал свой подлый выстрел, чтобы добавить новый росчерк красного в теле молодого де Вальфара, что ещё стоял на ногах и был пока в сознании. В пылу сражения Жнец снова взмахнул своей косой, чтобы попытаться отсечь рыцарскую голову, но лишь высек искры от столкновения с мечом Гаргарота, вовремя подставленный для защиты.

Карта боя


Ссылка на карту

Стиснул зубы – и показал их отвратительному зверолюду, глядя в глаза птице сквозь соитие лезвий.

– Мое сердце алчет твоей крови! Я раскрою тебя, птица, как уже открыл твоих собратьев! Прошу только об одном – Гарот оттолкнул врага от себя резким толчком – сражайся хорошо, потому что мне уже скучно!

Ну вот совсем другое дело, пернатый сослужил свою последнюю службу, прикрыв от лучников и был отброшен в сторону. Сам же монах слизнул кровь когтистика на пробу и отправился убивать лучников. Вихрь же в центре явно не то чем счтоит заниматься бойцам ближнего боя, а тоесть всем из отряда, следовательно мы все обречены. Все что пока способен предпринять против летающего мага монах, это держать между собой и вихрем препятствие в виде пернатых лукарей.

Клинок рыцаря взметнулся в отблесках ближайшего факела и с целью отсечь голову противнику опустился было тому на шею, но внезапный полупируэт жнеца оставил за своим исполнителем львиную долю жизни, позволив мечу лишь нанести небольшую резаную рану на пернатом теле. Вторая же попытка атаковать быстро переросла в методы защиты от вознёсшегося над головой рыцаря огромного дрына почти трёхметрового мечника. Всё же, если ты не жив, то и разить дальше вражин будет уже некому.

В другой стороне зала бодрый монах, откинув труп уже ненужного врага, устремил свои пернатые и окровавленные мышцы нести свет и любовь окружающим пока ещё живым противникам. Первый лучник пал от трёх быстрых взмахов и с рассечённой когтями грудью упал вниз клювом, выплёскивая струями яркую кровь на тёмный пол. Не успела новая алая жидкость растечься настолько далеко, чтобы искрить рубинами в отблесках факелов и появляющихся в зарождающемся вихре молниях, как Бировл уже находился рядом с другим клювастым лучником и пробивал его тело своими острыми конечностями, снабжёнными качественным металлическим усилением. Именно сейчас совух понял, насколько не зря был сделан его выбор, ведь когти пробивались пусть и до мягкой плоти, но это было сделано через плотную и крайне крепкую кожу или уплотнённый слой перьев, замаскированный под естественный цвет своих же. Однако же, эта скрытая броня не помогла ворону, и тот обвис на руках монаха, чтобы стать новым щитом от дальних атак. Немалый размер самого лучника, превышающий совуха почти на две его головы нисколько не смущал монаха и щит должен был работать так же, как и прежний.

Двое огромных ворона не смогли ничего противопоставить защите рыцаря, их оба обрушенных на человека клинка были мастерски отпарированы и опущены на пол в прямом и переносном смысле. Однако, этим воспользовался копейщик и вонзил своё копьё в тело благородного Кавалера, проткнув несколько важных органов и сосудов. После вынутого копья из живота рыцаря начала вытекать кровь, а силы покидать Гаргарота.

Стоило монаху разрывать противников одного за другим, как он почувствовал сначала как сзади сначала по касательной что-то прикоснулось к его броне в районе поясницы, а затем была резкая боль, смыкающая мышцы и доставляющая непередаваемые ощущения вырывающейся из тела сущности. Жизнь стремительно летела из монаха и его организм пытался этому противостоять, однако, напор острого метала находил очень удачные для себя места в броне и около неё, чтобы причинять страдания и успешно приближать приключения могучего правителя к своему финалу. Краем глаза он таки заметил за собой тёмную тень, что сливалась с окружающей местностью, в нижней части которой сейчас тускло блестели два кинжала со стекающей с них монашеской кровью.

Гвидо так рвался пресечь потуги своего противника, что не заметил занесённого из темноты клинка, что сначала сбил шаг, затем остановил рыцаря, а третим взмахом прервал движение де Вальфара, низвергнув того в пучину воспоминаний и темноты. Битва осталась где-то далеко и, вполне вероятно, уже будет для рыцаря последней на этом испытании.

Увидев, что его противник без памяти падает вниз, тёмная тень с ножами не стала его добивать, а быстро переместилась за спину второму рыцарю и попыталась пронзить его так же, как был секундой ранее проткнут монах, но поторопился и лишь оцарапал Гаргарота.

Алеин видит рядом с собой тёмного, вроде как, гуманоида с двумя клинками в "руках" на уровне своего таза. А затем, присмотревшись, он замечает в нём такого ворона с двумя клинками, но крайне странной аурой.

Вихрь в центре зала заискрил разрядами молний, что сначала двигались по центробежной силе воздуха, а затем начали бить в уже умерших сектантов, что окружали ритуальных круг.

Карта боя


Ссылка на карту

Хоть Гаргарот и был чужеземцем, но сражался он так же доблестно, как и лучшие сыны Империи. И, похоже, хотел также доблестно умереть.

- Неет! - в отчаянии крикнул Алеин, видя, как рыцарь падает на пол рядом с ним.

В этот момент он особенно сильно пожалел о том, что истратил все свои духовные силы. Если бы он мог отдохнуть перед боем, или если бы его вера была сильнее, то этого не случилось бы. Но Алеин оказался слаб и теперь он мог лишь беспомощно наблюдать за гибелью еще одного храброго воина.

Пока юноша отвлекся на Гаргарота, он краем глаза заметил два клинка, блеснувших в тени.

- Не уйдешь! - прошипел Алеин и резким движением воткнул меч в темную фигуру.

Клинок паладина направился на фигуру, а та не сильно посчитала нужным защищаться, понадеявшись, видимо, на свою "теневую защиту", а посему меч прорезал спину противника. Но и паладину в этот миг пришлось нелегко от стрелы, врезавшуюся в плечо, пусть и не пробившую доспех, но доставившую снова немного болевых ощущений святому воину.

В это время в центре залы воздушная сфера резко увеличила свои обороты и сконцентрировала молниевые разряды по своему периметру, чтобы затем ударить ими в тела сначала лежачие в кругу, уже давно мёртвых индивидов. Затем удары пошли в трупы сектантов, павших от странных ран. После этого сфера наклонилась, накренилась и начала криво вращаться, при этом ещё и ускоряясь. Угол наклона постепенно увеличивался и сдвигался, чтобы через пару секунд такого "наклона" выдать разряды во всех ворон, что находились в зале. Все стоявшие вороны были повержены и откинуты в противоположные от ритуального круга стороны, а уже лежачие на земле были просто распылены. Лежачему Гвидо разряды были невидимы в его небытие, Гарот и Алеин успели прикрыть глаза и лишь получили краткую вспышку, что через секунду прошла уже. А вот Бировл как раз обратил своё внимание на противнике рядом с собой и заметил попадание молнии. От чего получил себе кучу прекрасных вспышек в глазах, что изукрасили его обзор до полного неузнаваемого вида.

От сферы в центре начал исходить величественный голос:
– Обретите сами же силу бога и вы, мои.. ааааххх.

И внезапно заорал, закашлялся и прервался гулким ударом о пол залы, выкидывая из ритуального круга куски камня, плоти и пыли. В его центре уже вставал было огромный красивый и могучий ворон с огромными много метровыми крыльями. Но теперь он представлял из себя безкрылую ощипанную курицу с поблёкшими перьями. Его левая была вывернута в другую сторону, голова и часть тела была в кровоподтёках, а от него самого поднимался вверх какой-то пар.

– Вы.. кхкх.. мне за.. кх кх.. ответите, падлы

Его голос сейчас был больше похож на переломанный хрустящий свежий хлеб, а не ту божественную литанию, что он сам себе пророчил.

Каким он должен был быть


Карта боя


Ссылка на карту

Все что успел понять монах, это то что, прямо сецчас его бить уже не будут и короткая передышка была использована на лечение, дабы хоть как то привести себя в порядок.

– Алеин, брат мой, пожалуйста, помоги Гвидо – в голосе Гарота слышались просьба и надежда. Хриплая усталость человека на краю.

Рыцарь развернулся к недобогу. Бледное лицо, растрепанные лохматые волосы, без былых лоска и блеска, кровоподтеки, грязь и синяки на белой коже. Выступающие сильнее обычного скулы, заострившиеся кости и мышцы, морщины, которых не было видно там, в баре авантюристов, вместо привычно весёлого выражения сосредоточенно-грустное, мрачное, решительное.

И только глаза – такие же глубокие, выразительные, яркие. Кончик меча смотрит в пол.

– Прости мою невежливость, птица – шаг за шагом, рыцарь стал приближаться к жертве неудачного ритуала – у меня нет сил и желания, чтобы веселить тебя беседами. За меня скажет клинок.

Раны монаха зарастали не только на глазах, но и на всём остальном теле совуха, а в это время рыцарь, направленный священным заветом искоренения зла, устремился к своему противнику и нанёс пару успешных ударов. От первого ворон-переросток защитился немного своей целой рукой, снизив удар по касательной, а второй был более успешен и клинок прорезал живот недобитого ворона. Гарот заметил ощутимое сопротивление тела движению клинка, что не сильно радовало.

В ответную реакцию в рыцаря полетел оперённый кулак. Гаргарот попытался снизить ущерб, попытавшись отпарировать удар, но сила была слишком велика, что смогла пробить защиту рыцаря и отправить его во временное забытие. Ведь кровь всё так же продолжала хлестать из открытой раны в животе.

Второй рыцарь упал в бою. Противник стоит и приходит в себя. Что наши герои будут предпринимать для своего успеха?

Карта всё та же, только Гарот лежит.

Пока Алеин был сосредоточен на сражении, магу в середине комнаты удалось завершить свой ритуал. Яркая вспышка ослепила юношу, заставив сильно зажмурится. Но даже так свет проникал сквозь закрытые веки. Когда же паладин вновь открыл глаза, он увидел, что врагов вокруг него не осталось, а в центре комнаты возвышается птицеобразное искореженное существо.

На то, чтобы прийти в себя после вспышки, ушло несколько секунд, так что Алеин успел увидеть лишь то, как монстр одним ударом свалил истекающего кровью, но все еще могучего рыцаря.

- Я помогу ему, - сказал Алеин тихо сам себе, так как Гаргарот все равно уже не мог услышать его ответ, - Но после того, как разделаюсь с этой тварью.

- Именем Импертора! - закричал паладин, обращаясь уже к существу, - Я, Алеин Эконский, вызываю тебя на бой, исчадье тьмы! Да помилует Император твою душу, если она у тебя есть.

С этими словами, Алеин бросился в атаку на птицечеловека, надеясь продержаться до тех пор, пока Бировл не придет в себя. Добравшись до монстра, паладин ударил его рубящим ударов в торс, после чего прикрылся щитом.

Пафосного Девольфара уже не слышно да второй из рыцарей издал странный звук... Паладин же звонко и громко рванул в битву, что навело монаха на мысль - дело их дрянь. Соблазн истратить остатки маны на лечения себя был пресечен, ведь есть шанс вытащить с того света кого то из соратников, а потому монах, все еще ослепленный, решил пораскинуть золотом что бы к тому как зрение придет в норму показать этому петушаре как должен выглядеть божественный аватар.

Выдернутые из посумка свитки один за другим были зачитаны, а когти совуха опять выросли и замерцали магическим светом.

Вдохновлённый атакой своего товарища, Алеин устремился вперёд к огромному противнику. Однако, в полумраке не заметил того, что пыль и пепел уже были снаружи ритуального круга. А потому, разбежавшийся паладин сначала поскользнулся на ещё более скользких камнях зала, чтобы затем споткнуться о камни круга. Птица уже собиралась защищаться от рубящего удара сверху, но забыла от боли, что крылья находятся в печальном состоянии, и охерела от вновь возникшей боли, как тут в неё воткнулся клинок намного ниже, в живот да почти до рукоятки.

И пока совух читал по памяти два свитка из тайных запасов, пока главный местный гусь пытался одновременно держать меч и давать по мордам паладину, на земле один рыцарь мирно обитал в мире грёз, а второй был уже на почти две ноги ближе к предкам, зовущим его с дальнего предела.

Карта боя


Ссылка на карту

Скользкий неровный пол помешал провести атаку по всем правилам, которые Алеин изучал в академии. Паладин споткнулся о невидимые в полумраке камни, но удержался от падения, врезавшись на полной скорости в огромного монстра. Меч при этом воткнулся чудовищу в живот, уйдя по самую рукоятку в тело, и застрял там.

- Оо, - только и успел удивленно произнести Алеин, после чего получил мощный удар кулаком по голове.

Юноша отшатнулся на пару шагов назад, выпустил оружие из рук и ошалело оглядел поле боя. Пока гигантский птицелюд разъяренно ревел от боли, Алеин заметил на полу рядом с собой клинок рыцаря. Блики огня от факелов красиво отражались на еще не покрытых кровью участках стали благородного оружия.

- Надеюсь, ты не будешь возражать против этого, - тихо сказал Алеин, наклонился и поднял меч Гаргарота.

Чуть прицелившись, паладин подскочил к чудовищу ближе и нанес колющий удар в грудь, стараясь вонзить клинок как можно глубже.

Пепел использованных свитков еще не смешался с пылью вокруг, а монах пришедший в себя уже быстрым движением оказался за спиной недобога а шквал смертоносных когтей стал разрывать свежую плоть под звериный рев вождя, что слыл страшнейшим звуком в родных пустошах Бировла.

Прошедший по касательной клинок лишь оцарапал Большого Брата Всех Птиц, а затем сзади у цели появился монах со своим новым магически отросшим маникюром. И продемонстрировал всю мощь, скорость и умение оперных совухов. Правда, не учёл пару фактов: птиц тоже хотел немного жить и у него хватало сил на сопротивление. Вернее, попытки оной.

Сначала птиц попытался пошевелить и защититься своими изломанными и сожжёнными крыльями, но только застонал ещё больше. Затем, после пары плюх от монаха, попытался было защититься раненной рукой и вытащить клинок, застрявший в его животе. Но рука оказалась слишком неспособной для защиты. После ещё пары пар ударов он заискрился, выдал два горизонтальных разряда, что шибанули всех, кто был на ногах. А, включая его сломанную точность, то и птица вместе с Кавалерами. Остатки ударов пробили перья птица, размолотили ему рёбра, позвоночник и вывели в состояние брошенной марионетки.

От такой радости Алеин упал там, где стоял, а Бировл остался на своих последних волевых единственным стоящим двуногим. Это если больше "теней" не спряталось за ближайшей колонной.

А булькающие звуки Гаргарота почти перестали раздаваться.

И в таком аккомпанименте внутри залы начали раздаваться фейерверки и небольшие взрывы. А через пару минут появился неизвестный монаху мужик и, с паузой осмотревшись вокруг, начал декламировать:

– Уважаемые герои, поздравляю с победой. Пусть она далась вам не так уж и просто, пусть ваши колени таки упали на пол, несколько раз – шёпотом, но достаточно слышно произнёс он, – пусть ритуал был совершён, да, с ошибкой спешности, но был. Потому я, Вийярт, провозглашаю этот путь ВЫПО.. что?

Он внезапно затих, помолчал и повернул голову влево и вверх. Затем сделал чуть раздражённое, затем удивлённое, затем испуганное выражение лица и глаз, чтобы через секунду прийти в себя. Ещё через несколько секунд крышу залы пробил какой-то снаряд и врезался в пол рядом с Вийяртом.

– Эмм, тут это, вам передали за прошлые заслуги и долгое выживание. Вот. Сказали - пусть разбираются, так что забирайте, ваше. И я, Вийярт, провозглашаю этот путь ЗАВЕРШЁННЫМ, а ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕННЫМ! Поцелуйте друг друга. А, не тот ритуал. Так. У вас есть час на сборы трофеев, но можете и раньше запросить возврат, как пожелаете. Кстати, возврат полностью вас исцелит. По крайней мере, смертельные раны точно. Так что тянуть, – он показал пальцами на всех лежачих, – не советую, если и дальше решите путешествовать вместе. Удачи! До новых встреч!

После обидного поражения от мутного эльфа, победа над богом была хорошей компесацией, хоть он и был потрепанным петушиным, нг овсе же богом. Приияятно. Слушая хвалебные оды себе великому, монах потратил последние крохи маны на то что бы спасти рыцаря. Быстро зачитаная магия исцеления остановила кровотечение и то что собиралось покинуть эту жизнь, засопело чуть стабильней. Дослушал божество, поблагодарил за интересный экспириенс и попращался.
Закончив с неотложным, продолжать с медициной смысла не было, Поставить на ноги сейчас монах бы ни кого не смог, востановить ману можно в лучшем случае за час воскуривания благовоний, но через час их и так от сюда телепортируют. Значит с трофеями о которых говорил дохлый кошак не светит. Остается собрать все то что есть поблизости, трофеи с птицелюдов и прилетевший бонус с города сражений. Но самое интересное что собирая трофеи можно порадовать себя плотью и кровью павшего от своей руки бога и пожрать его силы. Все насыщенные силой части тела мертвого божества были извлечены и съедены как и положено в ритуале "ВаштелсталСил". Хорошо все нежные к такого рода зрелищам части команды были вне сознания), остальные более мясные и менее знаковые часты тела бога монах аккуратно нарезает и запаковывает в тару для пайков, такое ценное мясо раходовать не стоит, а что то можно будет пустить на алхимию. Возможно шкура птицелюдов в качестве материала? Или еще чего не пропадать же материалу)